1. Небоскрёбы в России по сути, строили только два правителя, Сталин и Путин. При Хрущёве сталинские высотки достроили, но дальше развивать высотное строительство не стали, посчитав это архитектурными излишествами. Страна была бедной, при Сталине средняя площадь жилья сократилась до 5 квадратных метров на человека. Хрущёв решил, что пока народ теснится в бараках и коммуналках, правильнее сосредоточиться на «хрущёвках».
Только при Путине наша экономика вышла на нормальную мощность: теперь у нас хватает денег и на небоскрёбы, и на строительство рекордных объёмов типовых многоквартирных домов. Genby пишет (ссылка):
В Советском союзе не было технологий постройки жилых зданий выше 75 метров. За редким исключением, типа семи Сталинских высоток или Центрального дома Туриста (когда наплевали на противопожарные требования: блок лифтов, две незадымляемые лестницы, системы сигнализации и пожаротушения), небоскрёбы появились, когда Советский Союз умер.
На графике высотных зданий от 2021 года есть точка в 1984 году – это здание проектных организаций в Архангельске. Но на самом деле оно 24-этажное (подоконник последнего жилого этажа на высоте 75 метров), выше 100 метров его догнали надстройками, исполняющими функцию телебашни.
Вот и вся советская история высотного строительства. После СССР, при Ельцине построил свою башню в 35 этажей Газпром, это единственное высотное здание 1990-х.
Ну а при Путине – как прорвало.
Небоскрёбы — это прежде всего статус, так как ни экономического, ни логистического смысла в них нет. Район небоскрёбов — такой как Москва-сити, например — выполняет две важные функции. Во-первых, он неодолимо влечёт самых богатых людей и самые крупные корпорации, создавая тем самым плотное деловое пятно. Во-вторых, район небоскрёбов поднимает престиж страны. Человеческая психика так устроена, что и жители России, и иностранцы судят по России именно по таким декоративным объектам.
Если хотите поспорить, вспомните полёт Гагарина. Скептики сказали бы, что Советскому Союзу стоило вместо космоса купить побольше еды, чтобы избежать голодного бунта в Новочеркасске. Реалисты, однако, понимают, что «бесполезный» полёт Гагарина принёс Советскому Союзу и современной России очень много пользы.
2. Казалось бы, квартиры на верхних этажах менее практичны — особенно когда лифт сломается, и наверх надо подниматься пешком. Однако покупатели готовы за такие квартиры даже доплачивать, особенно если они находятся выше 25-го этажа (ссылка):
Среди причин, по которым покупатели готовы доплачивать за квартиры на высоких этажах, — отсутствие уличного шума и обилие солнечного света. А особо удачные планировки могут дополнительно прибавлять к цене такого жилья пять процентов, отметили в компании. Чаще всего подобные квартиры выбирают миллениалы, бездетные пары и представители творческих профессий.
При этом квартиры с выходом на железную дорогу или автотрассу на десять процентов дешевле аналогичных вариантов с видом на реку, лесопарк или районные достопримечательности. Разница на лоты с видом во двор менее выраженная — около пяти процентов.
Мне кажется, это непрактично: современный мир предлагает так много развлечений, что просмотр окна больше не является стандартным времяпровождением для большинства. Но, с другой стороны, вся наша экономика построена на непрактичных вещах. Если бы люди были практичными, фастфуд и алкомаркеты разорились бы уже давно.
3. Хитроумные покупатели жилья терроризируют застройщиков (ссылка). В любой новой квартире есть недоделки, так как даже лучшие строители строят на четвёрку, а не на пять с плюсом. Это даёт покупателю квартиры законный предлог, чтобы вытребовать себе компенсацию. Не очень-то справедливо, так как стандартная цена квартиры назначается исходя из предположения, что мелкие огрехи покупатель поправит сам.
Если посмотреть на картину целиком, получается, что 10% потребителей-экстремистов отбирают деньги не у застройщика, а у 90% нормальных покупателей, которые особо не придираются к покупке. Подозреваю, однако, что застройщики напрасно тратят энергию на жалобы журналистам — объяснить этот механизм широкой публике абсолютно невозможно.