1. Лорд Дансени – британский писатель и один из основателей жанра фэнтези в мировой литературе – посвятил теме революции в России одно из своих произведений: короткую пьесу «На Святой Руси», опубликованную в сборнике «7 современных комедий» в 1928 году. Цитирую фрагменты из русского перевода. Краткий пересказ сюжета – в 1912-м революционно настроенные обитатели русской усадьбы обсуждают свержение монархии, а потом одному из них приходит видение России 1920 года:
Алексей (Зертчину). Вы готовы потрудиться для России?
Зертчин. Я очень хочу увидеть Святую Русь свободной.
Алексей. Прежде всего научитесь больше не упоминать о "Святой Руси". Она осталась в прошлом, а всё прошлое дурно. Мы будем свободны только тогда, когда окончательно от него избавимся. Прошлое попытается связать вас старыми обычаями, протянет руки, чтобы удержать вас, принесет цепи, чтобы сковать вас покрепче; и старые обычаи, и цепи, и руки – все должно быть уничтожено. То, что прошлое сделало святым, теперь должно стать греховным, и только то, о чем никто прежде не смел говорить, то, о чем никто не дерзал помыслить, будет теперь святым. Только так мы обретем свободу.
<…>
Алексей. <…> Почему Русские нарушают закон? Потому что это — не их закон. Это — не закон свободных людей, но закон тирании, которую они терпеть не могут. Когда тирания падет, и законы станут собственными законами людей, созданными для них и ради них — разве русский станет нарушать их? <…>
Алексей. Да, в императорских дворцах достаточно золота и драгоценностей, чтобы прокормить всех людей России в течение года, даже если они вообще не будут работать. Но они будут работать, и работать для себя: не будет никакой арендной платы хозяевам, никаких процентов на взятые взаймы деньги; мы отменим капитализм. Богатства России будут принадлежать людям России. Эти богатства безграничны; они огромны. Мы всё рассчитали, и мы выяснили, что каждый крестьянин будет так же богат, как любой адвокат, священник или доктор в большом провинциальном городе. И кроме того, не будет никаких налогов, или их останется совсем немного.
Иван. Всё потому, что не надо будет содержать ни армию, ни флот. Ведь так, Алексей?
Алексей. Они будут лишь в самом начале, а потом другие народы научатся у нас и перестанут стремиться к войне.
Зертчин. Но если кто-то нарушит законы свободной России, что тогда, Алексей?
Алексей. Если нарушит? Что же, если кто-то так поступит – он будет помещен в замечательную школу. Не в сибирскую тюрьму, как делали империалисты. В этих школах мы будем обучать людей, чтобы они поняли свои ошибки. Потом мы освободим их, и они возвратятся лучшими гражданами, чем все остальные – мы научим их всему необходимому.
<…>
Зертчин. Голод!
Алкоголь (радостно). Да.
Зертчин. Как! В России?
Алкоголь. Да. Здесь в России.
Зертчин. Ох! … Нет, но этого не должно быть. Люди в России не должны голодать. Я дам им денег, чтобы купить хлеба. У меня есть сто рублей. И я могу получить еще больше. Люди в России не должны голодать. Сюда, добрые люди. (Он делает к ним шаг, протягивая бумажные деньги) Сюда. (Но он упирается в слой прозрачной ткани, и обе руки тщетно пытаются разорвать её, на самом деле он никак не может коснуться ткани и не может пройти дальше. Никто его на замечает.)
Алкоголь. Ты не сможешь. Это слишком далеко.
Зертчин. Слишком далеко?
Алкоголь. Да, это – Россия 1920 года.
Зертчин. Будущее! Что я могу сделать?
Алкоголь. Ты сделал всё, что мог сделать.
Зертчин. Я?
Примечательно удивление, с которым сам автор, устами своего персонажа, пишет о голоде в России в 1920 году. Россия до революции кормила своим хлебным экспортом всю Европу и считалась страной с хорошо развитым сельским хозяйством: предположить, что в России начнётся настоящий голод с многомиллионными жертвами никто не мог. Напомню, что голод 1891-1892 годов, который был вызван неурожаем, и который враги России рекламировали под именем «Царь-голод», был страшен прежде всего тифом и холерой, а не физическим отсутствием калорий. Проблему минимального снабжения продовольствием русское правительство и международные организации решили довольно быстро.
Пьеса, написанная о России англичанином, немного наивна и отдаёт клюквой: Дансени не вполне представлял себе, как звучат реальные русские фамилии, а русские у него под разговоры о политике непременно пьют водку.
Тем не менее уровень наивности рядовых революционеров мистер Дансени представлял отлично. Кстати, коллеги, как думаете, если бы в 2013 году в Киеве знали, что будет через 10 лет, позволили ли бы киевляне майдану победить?
2. Современные апологеты революционных головорезов и головотяпов утверждают, что голод в послереволюционной России начался из-за гражданской войны (в начале которой, по их мнению, большевики невиновны, но это отдельный вопрос). Однако сам по себе этот тезис сомнителен: войны, в том числе гражданские, далеко не всегда сопровождаются голодом, тем более таким масштабным.
Скорее, крах экономики страны был связан с тем, что взявшие власть большевики, во-первых, не умели управлять экономикой, а во-вторых, пытались ультранасилием воплотить в жизнь наивные и заведомо плохие планы. Историк Александр Дюков пишет (ссылка):
Ленин, апрель 1918 г.:
"Социалистическое государство может возникнуть лишь как сеть производительно-потребительских коммун".
То есть сложность устройства экономики и государства глава страны просто не понимает.
Как будут в условиях производительно-потребительских коммун существовать города? транспорт? армия? правоохранительные органы? образование?
Нет ничего удивительного, что в городах, контролировавшихся властями с такими представлениями в голове, немедленно начался хаос и голод.
3. А вот как Ленин планировал устройство органов правопорядка (ссылка):
Читаем Ленина ("Задачи пролетариата в нашей революции" 10 (23) апреля 1917 г.):
«Чтобы не дать восстановить полицию, есть только одно средство: создание всенародной милиции, слияние ее с армией (замена постоянной армии всеобщим вооружением народа). В такой милиции должны участвовать поголовно все граждане и гражданки от 15 до 65 лет, если этими примерно взятыми возрастами позволительно определить участие подростков и стариков… Не дать восстановить полиции; привлечь организационные силы всего народа к созданию поголовной милиции — таковы задачи, которые пролетариат должен нести в массы в интересах охраны, упрочения и развития революции».
То есть вместо кадровой полиции вопросы правопорядка (а заодно и обороны) должны были решать в свободное от основной работы время поголовно вооруженные граждане и гражданки с момента достижения 15 лет. Руководствуясь, разумеется, революционным правосознанием. Воплощение этого бреда закономерно вело к хаосу и от него закономерно же в конце концов ушли. Но в голове Ленина было вот такое.