Китайский ответ США, китайская автодержава и китайский рынок компьютерных игр

Власти Поднебесной могут в ближайшее время ограничить экспорт комплектующих для солнечных панелей в США. Китай на текущий момент контролирует этот рынок – на него приходится порядка 80% всего мирового производства солнечных панелей.

Для Пекина вводимые рестрикции могут стать ассиметричным ответом на санкции Вашингтона против китайских индустрии чипов. Хотя уже в самих США начинают признавать, что эти санкции зачастую просто не работают – и, например, китайские институты в атомной сфере десятилетиями покупают чипы из США – хотя их внесли в санкционные списки ещё в конце 90-х годов.

Ограничения на экспорт китайских солнечных панелей станут сильным ударом для администрации Байдена и демократов, которые пытаются расширить их использование в рамках “зелёного перехода”. И добиться того, чтобы 37% всей энергии в США генерировалось при помощи солнечных лучей к 2035 году.

Впрочем, достичь этого теперь будет гораздо сложнее. В перспективе Америке наверняка удастся найти альтернативных поставщиков солнечных панелей и расширить производство в своей стране. Но на это могут уйти годы – пока Китай перенаправит поставки своих солнечных панелей из США в ключевые для Пекина страны в Африке и Латинской Америке.

Китай готов стать вторым экспортером легковых автомобилей в мире, обогнав США и Южную Корею, пишет Bloomberg.

Если у КНР получится занять второе место на рынке, это может изменить глобальную автомобильную промышленность и вызвать новую напряженность в отношениях с торговыми партнерами, отмечает издание. Согласно данным Китайской ассоциации легковых автомобилей, поставки за границу машин, произведенных в Китае, утроились с 2020 года и достигли более 2,5 миллиона в прошлом году.

Китайские бренды уже являются лидерами рынка на Ближнем Востоке и в Латинской Америке. Цель страны состоит в том, чтобы к 2030 году продать за границу восемь миллионов легковых автомобилей, что более чем в два раза превышает текущие поставки Японии. Такая тенденция рискует спровоцировать политическую реакцию в ЕС, отмечают эксперты. «Отчасти это связано с тем, что китайские компании становятся лучше, но отчасти из-за избыточных мощностей в Китае», — поясняет директор Rhodium Group Агата Крац.

По данным UN Comtrade, средняя цена экспортируемого легкового автомобиля китайского производства в 2021 году составляла около 13 700 долларов, это примерно одна треть от стоимости немецкого автомобиля, и это на 30 процентов дешевле, чем японские марки.

На днях продолжились обсуждения госрегулирования игровой индустрии в России: на этот раз предложили создать чёрный список запрещённых игр наравне с белым списком хороших и правильных. Авторы озабочены наличием в иностранных играх воздействия на подсознание и вредоносного кода.

Не первый раз предпринимается попытка запретить что-нибудь игровое — полтора года назад я уже давал комментарии насчёт вреда шутеров после резонансной стрельбы в ПГУ. И как я уже говорил, нам придётся объяснять государству (при том, что многие чиновники играют в игры, в т.ч. и влиятельные) — что хорошо, а что плохо, что может сработать, а что наоборот принесёт вред, что можно реализовать, а что технически или организационно невыполнимо.

В плане регулирования геймдева у нас есть хороший и культурно близкий референс — Китай. Так уж получилось, что Танки Онлайн — единственная самостоятельно вышедшая в Китае онлайн-игра из России (3dtank.com). Я как руководитель получил очень запоминающийся опыт работы с китайскими коллегами, чиновниками и игроками; увидел в деле, как работает китайское законодательство по нашей тематике. Хорошо работает. Собственно, потому и стараюсь вразумить наш геймдев, что регуляторы неизбежно и к нам придут не сегодня-завтра и пора завязывать с безответственным мошенничеством в погоне за баблом.

Игровая индустрия, как и кинематограф, имеет огромное влияние на людей и в особенности на детей. Как образование и медицина, она должна регулироваться, должна работать в интересах общества, а не во вред ему.

Так вот Китай, хоть и запрещает вредный контент, но уделяет явно больше внимания теме игровой зависимости у детей. Настолько, что им разрешено играть в онлайн-игры не больше 3 часов в неделю и тратить в них не больше 200 юаней (~2000 руб.) в месяц. Всё это, разумеется, не может работать без системы идентификации игрока, что в свою очередь позитивно сказывается на внутриигровом общении (вы ведь понимаете, какую лексику в голосовых чатах онлайн-игр слышит ваш ребёнок, когда все анонимны и безнаказанны?)

Китай может себе позволить вводить такие ограничения, потому что имеет самый крупный игровой рынок на планете ($45.8 млрд выручки от 744.1 млн игроков за 2022), но даже при этом действует неспеша (уже более 20 лет), методично и с анализом результатов. Наш же и без того небольшой рынок ($2.4 млрд за 2021), побитый санкциями и уходом большого количества студий из страны (рынок сократился по некоторым оценкам в 5 раз ~$0.5 млрд за 2022), лежит лапками кверху. Подражать Китаю в запретах, но без наличия собственной развитой индустрии — отличный способ убить её окончательно, а игроков отправить в серую зону. Так что лечить стоит нежно, с приоритетом на поддержке, а не запретах. Впрочем, лутбоксы стоит явно запретить чем раньше, тем лучше — это уже и до британских учёных дошло.