О переименовании Финского залива

Так как финны открыто встали на сторону наших врагов, вошли во вражеский блок и принялись рьяно вредить России, слово «финский» теперь мозолит глаза ура-патриотам. Раскатывать Хельсинки ядерной бомбой пока рано, до нужного накала прокси-война США с Россией ещё не дошла, но руки так и чешутся хоть что-нибудь предпринять. Вот свежая идея: переименовать Финский залив в Котлино озеро. Разумные люди поясняют, что такое переименование проблемы не решит ( ссылка ): Депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга и член топонимической комиссии Алексей Цивилев напомнил, что Котлино озеро назвал Финским заливом именно император Петр I. При этом юридически в законе о географических наименованиях изменение названия на историческое действительно возможно. Однако Петербург не имеет к этому никакого отношения, поскольку Финский залив, а также акватория Невы не относятся к территории города. Поэтому в данном случае окончательное решение может принимать только Росреестр. Говоря о смысловой нагрузке переименования, Цивилев попросил активистов серьезно отнестись к данному вопросу. Дело в том, что первое упоминание озеро Котлино датируется 13 веком в договоре Новгорода с Готским берегом и немецкими городами. И поначалу озеро называлось Котвинг, то есть с немецкими корнями. Лично я полагаю, что всё это верно, но к делу отношения не имеет. Переписывание истории — в принципе плохая идея, особенно по такому ничтожному поводу, как война с соседями. Уж очень дёшево получается: не можем достать врага, так значит избиваем палками соломенное чучело, как будто мы племя Мумба-Юмба, а не мощнейшая империя с тысячелетней историей. Когда я родился в 1978 году, вокруг меня жил уже город Ленинград, населённый умными и образованными людьми. Атомная станция в Сосновом Бору давала городу энергию, а славная советская армия защищала страну от нападения многочисленных врагов. Вокруг стояли библиотеки, университеты, заводы и музеи. Я не Маугли, я получил колоссальное коллективное наследство. Как верно заметил Бернар Шартрский, мы — гномы, сидящие на плечах великанов. Никто из нас не начинает с настоящего нуля, мы все продолжаем работу старших поколений. Одним из серьёзных последствий катастрофы 1917 стало массовое переписывание истории, в ходе которого большевики с беспечностью варваров уничтожали наследство захваченной ими страны. Фанатики переименовывали улицы и целые города, сносили памятники и взрывали исторические здания. Как поётся в их песне, «мы разрушим весь мир до основания». Конечно же, так делать нельзя. Отрицательные примеры поджигателей библиотек и самовлюблённых азиатских деспотов у всех на слуху. Но есть и положительные примеры — скажем, Британия, в столице которой можно найти и памятник Оливеру Кромвелю, и памятник Карлу I. Бережное и уважительное отношение к собственной истории стало одной из причин, по которой над Британской империей долгое время не заходило солнце. Да, мы не любим финнов. Есть за что: финны воровали наши золотовалютные резервы, финны помогают оружием американским боевикам на Украине, финны торопятся войти в НАТО, надеясь принять участие в разграблении России. Кстати, это уже четвёртое нападение Финляндии на Россию за последний век — два раза финны нападали на нас после 1917, пытаясь захватить Карелию, потом во время Великой отечественной, и вот четвёртый раз сейчас, вместе с США. Я так и не удосужился выучить финский, — красивый и интересный, но сложный и, положа руку на сердце, бесполезный язык. Однако в последние месяцы я периодически заглядывал в финские СМИ при помощи автоматического переводчика. Там у них настоящая геббельсовщина, как будто Гитлер восстал из могилы и снова зовёт верных финских солдат к себе на службу. Русские в изложении финских журналистов — глупые, слабые и жестокие полузвери, которые грабят, насилуют и убивают гражданское население по приказу Путина и по велению своего порочного характера. Каждый украинский фейк, начиная от острова Змеиный и призрака Киева, некритично пересказывается и выдаётся за правду. Финские политики скармливают пастве примерно такую историю. Вот есть русские, — дикие животные по своей природе, — которые в хищнических целях напали на мирную Украину. Русские очень слабы, во время Зимней войны один финский воин стоил двадцати советских солдат. Но русских много, поэтому в 1940 они закидали финнов своими трупами, как орки Боромира под Парт Галеном. Следовательно, финнам надо примкнуть к мощной армии Света, которая безусловно сильнее этих жалких, технологически отсталых восточных питекантропов. Когда же армия Света разобьёт полчища Путина и победит, финны заберут себе Карелию, вернут Выборг и, может быть, даже аннексируют Петербург. Справедливости ради, адекватных людей в Финляндии тоже хватает. Собственно, потому-то финнам и заткнули рот американским сапогом: если бы решение о вступлении в НАТО принимали на референдуме, финны могли бы проголосовать против — воевать с ядерной державой перспектива сомнительная. Упоротых нацистов, у которых Путин под кроватью прячется, в Финляндии довольно мало: несколько процентов, может быть. Большая часть финнов своим нацистам сочувствует, но при этом чётко понимает, что не любить русских — это одно, а воевать с русскими — совершенно другое. Более того, это пассивное большинство финнов может проявлять бытовую адекватность — вести дела с Россией или даже дружить с конкретными русскими. Проблема в том, что у Финляндии очень короткая история, по историческим меркам страна стала независимой совсем недавно, при этом она получила свою независимость бесплатно, на халяву, в качестве подарка от русских революционеров. Из-за этого элиты Финляндии очень незрелы и зависимы, у них провинциальное, по-деревенски «хитрое» мышление. Идея примкнуть к далёким американцам, чтобы сообща забить большого русского медведя, кажется финским политикам хорошей. Тот факт, что Россия может физически уничтожить Финляндию за пару часов, и тот факт, что американский господин не вечен, а Россия — вот она, прямо под боком, и останется там же через 15 лет, слишком сложен для этих хитрецов. Поэтому мы и имеем текущий расклад: Финляндия пытается разбить голову о Россию, Россия предпринимает стандартные меры предосторожности, чтобы купировать последствия нападения ещё одного маленького и злобного лимитрофа. Кратко подытожу: Финляндия является для нас врагом, причём врагом не слишком опасным, но довольно принципиальным. Если с той же Швецией (бывшей империей) мы можем надеяться выстроить в итоге нормальное партнёрство, то Финляндия или, скажем, Норвегия (тоже очень сельская страна), будут создавать нам проблемы десятилетиями. Несмотря на всё это я всё же категорически против переименования Финского залива: это было бы как раз очень мелко, очень по-фински. Сохранение исторических названий важнее текущей политической конъюнктуры. Если мы сменим имя у Финского залива, Финляндского вокзала, Финляндской улицы, Финского переулка и так далее, это нанесёт ущерб не финнам, а нам самим. По той же причине я против коврового удаления памяти о большевиках. Если у улицы или города есть историческое, досоветское название — да, тогда у нас есть повод поразмыслить, и зачастую старое название действительно стоит вернуть. Если памятник Ленину не представляет особой художественной ценности, его, конечно, стоит убрать в запасники, так как таких памятников несуразно много: это скорее религиозное, чем историческое явление. Но всё же как минимум один памятник Ленину в каждом крупном городе стоит сохранить. Это тоже наша история, и если мы не хотим опуститься до финского или польского ничтожества, нам следует с равным уважением относиться и к памятникам Ленину, и к памятникам Николаю II.

О переименовании Финского залива

Recent Posts from This Journal

Кто поднял США на борьбу с белыми угнетателями

Грузинский закон об иноагентах, Брюссель против правых и британский этодругин

Первый в мире завод нитридного топлива, русофобия важнее атомофобии, Росатом судится с Финляндией

Error

Recent Posts from This Journal

Кто поднял США на борьбу с белыми угнетателями

Грузинский закон об иноагентах, Брюссель против правых и британский этодругин

Первый в мире завод нитридного топлива, русофобия важнее атомофобии, Росатом судится с Финляндией