Нормальная империя, идёт ли речь о Древнем Риме или о России, предпочитает не грабить своих подданных, а сотрудничать с ними. К примеру, Польша империей так и не стала — несмотря на выдающиеся способности многих поляков и их несомненное умение воевать. Каждый раз, когда Польша разрасталась чуть дальше своих национальных границ, польские паны начинали столь яростно угнетать подданных, что государство приходило в упадок и становилось лёгкой добычей для соседей.
Россия, напротив, всегда стремилась мягко интегрировать новые территории в свой состав — как для повышения прочности государства, так и для кадрового усиления элит. Раз уж мы заговорили про Польшу, которая какое-то время была в составе нашей империи, напомню, что многие российские полководцы были поляками. Также Польша поставляла нам учёных, певцов, писателей и художников — к примеру, всемирно известного Казимира Малевича, основоположника супрематизма:
https://proza.ru/2013/02/02/1305
В советское время, в силу неопытности вставших у власти руководителей, нормальные имперские практики были серьёзно искажены. С одной стороны, Ленин и Сталин попытались растворить Россию в советском государстве рабочих и крестьян, избавиться от «великорусского шовинизма» при помощи расчленения России и политики коренизации:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Коренизация
С другой стороны, «нацменьшинства» стали главными жертвами репрессий, что перечеркнуло усилия по их интеграции. К примеру, в ходе одной только Польской операции НКВД враг народа Ежов расстрелял 111 тысяч человек, большая часть из которых была поляками:
https://corporatelie.livejournal.com/
Внутренний климат в СССР был бы гораздо лучше, если бы большевики не бросались в эти крайности: не угнетали бы ни условных поляков с греками, ни коренное русское население.
После распада СССР и окончания смутного времени 1990-х Россия вернулась к своей естественной имперской политике. В то время как в политических вопросах Кремль требует от республик полное подчинение, в вопросах культурных Россия даёт республикам максимально возможную свободу, показывая тем самым, что их жители — ровно такие же полноценные граждане, как и обитатели Пскова или Москвы.
Нагляднее всего такая политика проявляется в вопросе языков.
Для наших соседей из Пояса обиженных, которые в силу своей маленькости и отсталости живут по принципам примитивного национализма, русская культура является токсичным явлением, которое надо всячески искоренять. Поэтому в Прибалтике, в Финляндии и, например, на Украине русский язык как минимум не является государственным, а как максимум — подвергается открытым гонениям.
Эти нацистские и полунацистские государства проводят политику этноцида: пытаются ассимилировать русских, заставляя их сначала отказаться от русской культуры, а потом и забыть её. Сейчас такая практика выглядит дико, однако в прошлые века она входила в стандартный инструментарий государственной политики — в разных концах планеты власти заставляли инородцев соблюдать чуждые им обычаи, чтобы в ходе смены поколений инородцы теряли свою историю, свою веру и свой язык.
В качестве контраста посмотрим на государственные языки России. Политика нашего государства такова: если в какой-то республике есть меньшинство, которое живёт там уже достаточно давно, значит язык этого меньшинства становится вторым государственным, наравне с русским. Этот язык можно использовать для официального общения с властями, а также этот язык получает поддержку государства — вплоть до преподавания в школах, печати учебников и организации каких-нибудь фестивалей местного колорита. Вот относительно свежий список наших государственных языков:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Государственные_и_официальные_языки_в_субъектах_Российской_Федерации
— абазинский язык (Карачаево-Черкесия);
— адыгейский язык (Адыгея);
— алтайский язык (Республика Алтай);
— башкирский язык (Башкортостан);
— бурятский язык (Бурятия);
— ингушский язык (Ингушетия);
— кабардино-черкесский язык (Кабардино-Балкария (в конституции республики назван кабардинским языком), Карачаево-Черкесия (в конституции республики назван черкесским языком));
— калмыцкий язык (Калмыкия);
— карачаево-балкарский язык (Кабардино-Балкария (в конституции республики назван балкарским языком), Карачаево-Черкесия (в конституции республики назван карачаевским языком));
— коми язык (Республика Коми);
— крымско-татарский язык (Республика Крым);
— марийский язык (Марий Эл);
— мокшанский язык (Мордовия);
— ногайский язык (Карачаево-Черкесия);
— осетинский язык (Северная Осетия — Алания);
— татарский язык (Татарстан);
— тувинский язык (Тыва);
— удмуртский язык (Удмуртия);
— украинский язык (Республика Крым);
— хакасский язык (Хакасия);
— чеченский язык (Чечня);
— чувашский язык (Чувашия);
— эрзянский язык (Мордовия);
— якутский язык (Саха (Якутия));
— языки Дагестана. По Конституции Республики Дагестан государственными на территории республики являются русский язык и все языки народов Дагестана. К письменным языкам Дагестана относятся аварский, агульский, азербайджанский, даргинский, кумыкский, лакский, лезгинский, ногайский, рутульский, табасаранский, татский, цахурский и чеченский языки.
На многих из этих языков говорит по 30-50 тысяч человек. Но даже если на языке говорит менее 1% от населения республики, его всё равно обычно оставляют государственным. Потому что Россия — свободная страна, и если кто-то желает общаться на своём родном языке, он имеет на это полное право.
Достаточно посмотреть на карту мира, чтобы заметить, что наша справедливая политика окупается. Площадь России в 400 раз больше площади, например, Эстонии. Одна из причин — разный подход к «нетитульным» культурам. Если в России больше 30 государственных языков, то в Эстонии только один, эстонский. И это несмотря на то, что русский язык является родным для каждого третьего жителя страны.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →