Прямолинейная пропаганда, сорта социалистов и друзья большевиков

Иногда кажется, что российские, условно говоря, «демократы» обречены проигрывать российским, условно говоря, «авторитариям».

Потому, что у демократов нет однозначной позиции по отношению к эпохе авторитарного правления. А у авторитариев позиция по отношению к эпохе демократического правления – очень четкая, ясная и понятная.

Авторитарий говорит: «Все, что происходило в России после 1991-го и даже после 1985 года, – это сплошное поругание и разорение всего, что только можно разорить. Все уничтожено, народ вымирает и нищает, образование деградирует, промышленность в развале, нравственность растлевается, кругом нувориши, преступники, безответственные и вороватые чиновники. Когда же придет новый Сталин и наведет порядок?».

А демократ заводит унылую интеллигентскую бодягу: «С одной стороны, с другой стороны… Конечно, да, в СССР были репрессии, отсутствие элементарных прав и свобод, но ведь и много хорошего тоже было! Какие книги! Картины, спектакли! Какие научные открытия! Панельное домостроение и вообще». Ай-ай-ай.

В 19-м всех оппозиционеров называли социалистами. Анархо-синдикалистов, либералов, марксистов и т.д. Основной критерий принадлежности к социализму по сути был "сильно против власти". История попыталась отсортировать, но толком не смогла.

Это как если бы сейчас снова начался социализм, но без жесткой диктатуры одной группы, то при его построении выяснилось бы, что взгляды нынешних любителей СССР радикально отличаются друг от друга. Они бы разбились на партии: коммунисты, настоящие коммунисты (НК), истинные коммунисты (ИК), еще более истинные коммунисты, самые истинные коммунисты (СИК), марксисты, марксо-энгельсисты, партия ленинцев, партия ленинцев-сталинцев, партия зюгановцев, партия "Квартиру каждому" (ПКК), партия отказа от собственности (ПОС), партия любителей пломбира (ПЛП) и партия обобществления ресурсов народного обеспечения.

Николай Александрович Морозов (25 июня (7 июля) 1854 — 30 июля 1946) — деятель русского революционного движения (народник, народоволец)… Идею Земского собора у «Народной воли» он считал главной ошибкой, поскольку не верил, что большинство пойдёт за социалистами. При этом Морозов парадоксально заявлял, будто целью террористической борьбы является завоевание фактической свободы мысли, слова и безопасности личности от насилия — необходимых условий для «широкой проповеди социалистических идей».

31 декабря 1917 года Морозов написал жене:

…ты …уже знаешь последний декрет правительства комиссаров, отменяющий оплату купонов процентных бумаг, но я не знаю, понимаешь ли ты вполне смысл этого! Это значит, что мы с тобой, а также и мамаша в Борке и все, кто в нашем положении, — отныне нищие. Это все равно, лежат ли бумаги в банке на хранении или на дому. Их никто более не купит, а потому и я, и ты, и Верочка имеем для дальнейшей жизни лишь ту физическую силу, которая сохранилась в наших руках, или те неотъемлемые знания, которые накопились у нас в голове. Но это последнее богатство теперь в загоне и презрении в наших великорусских областях и на время должно храниться в запасе. Единственное средство интеллигентных людей теперь — крепко цепляться друг за друга…

Следующей важной задачей было спасение родового имения: даже в самые тяжёлые годы Гражданской войны Николай Александрович всегда подолгу жил в Борке. Из переписки следовало, что крестьяне расхитили всех кур, а в обмен на продукты принципиально не брали денег и взвинчивали цены. 20 июля 1918 года крестьянский комитет отобрал у Морозова луга, что вынудило его продать половину скота. В декабре по доносу был устроен обыск в Борке, который, по сути, превратился в ограбление. Николай Морозов ещё после Февральской революции предложил министру земледелия А. И. Шингарёву передать имение в дар «под какое-нибудь культурное учреждение». По договору с Ярославским земством Николай Александрович должен был пожизненно пользоваться домом и частью полей, а также получать пожизненную пенсию. Аналогичное соглашение было заключено 20 июня 1920 года по договорённости с наркомом земледелия С. П. Середой. В январе 1921 года последовало письменное распоряжение Наркомзема (за подписью А. И. Муралова) о недопущения своеволия по отношению к Морозову. В газете «Известия» от 16 ноября 1922 года было опубликовано постановление коллегии Наркомзема о предоставлении имения Борок в пожизненное пользование. Самому Морозову из-за его невыполнения пришлось обращаться к Л. Б. Каменеву. 24 января 1923 года вышло постановление Совнаркома за подписью Л. Каменева:

Предоставить в пожизненное пользование Н. А. Морозова имение «Борок» Рыбинской губернии со всеми постройками, живым и мёртвым инвентарем, в нём находящимися. <…> Освободить имение «Борок» от всех денежных налогов и продналога, приравнять таковое к государственным культурным хозяйствам.