На днях некоторые удивились, когда я отметил, что суть капитализма заключается в честных правилах игры. Пожалуй, это отличный повод, чтобы поговорить, наконец, о причинах, по которым красный флаг никак не мешает Китаю быть страной классического капитализма, зубастого и здорового экономического уклада.
Начнём с политических строев. Во время Мао и Сталина в наших странах была установлена классическая тирания в античном смысле этого слова. Сейчас термин «тиран» употребляют как ругательство, считая по умолчанию каждого тирана жестоким угнетателем-самодуром, однако раньше словом «тиран» обозначали всего лишь правителя, пришедшего к власти силовым путём, и правящего единолично. Безотносительно нашего отношения к Мао и к Сталину, были в истории и «хорошие» тираны.
После смерти великих тиранов и в СССР, и в Китае установилась наследственно-выборная аристократия. У власти находились «лучшие» граждане, которые пополняли свои ряды, отбирая из народа или своих молодых родственников, или тех, кого они считали самыми достойными. Позже слово «номенклатура», обозначавшее сословие советских аристократов, стало ругательным, однако с точки зрения философов античности и Просвещения советская система была абсолютно нормальной. Сейчас на примере Китая, в котором с 1976 года политический строй не менялся, мы можем видеть, что аристократия работает иногда даже эффективнее, чем демократии западного образца.
В то время как Китай остановился в итоге на аристократии, СССР в 1991 году сменил форму правления ещё раз — на демократию. Если генсеков от Хрущёва до Горбачёва выбирали в узком кругу влиятельных вельмож, то Борис Ельцин пришёл к власти на всенародных выборах.
На всякий случай замечу, что и при демократическом строе народ не обладает всей полнотой власти — народ всего лишь утверждает кандидатуру, которую предлагают ему элиты. Государственный строй, при котором правителей действительно выбирает народ, называется «охлократия», «власть толпы». Охлократия — одна из самых страшных форм правления, возможных в человеческом обществе.
Теперь, когда мы разобрались с политикой, перейдём к экономике.
В СССР и в маоистском Китае была плановая экономика. От капиталистической она отличалась следующим:
1. Частная собственность была запрещена.
2. Тунеядство было запрещено.
Некоторые ошибочно полагают, будто частная собственность в СССР таки была, указывая, что телевизоры или, если угодно, автомобили, могли находиться в собственности у граждан. Эта путаница объясняется просто: телевизор «Радуга» и автомобиль «москвич» являлись не частной, а личной собственностью. Частной собственностью они становились только в тот момент, когда владелец начинал зарабатывать с их помощью деньги — открыв видеосалон или начав работать нелегальным таксистом. Так как частная собственность была, повторюсь, запрещена, в этот момент предприимчивый владелец средств производства ставил себя вне закона.
С артелями дела обстояли немного сложнее, артели были переходным звеном между советскими и капиталистическими предприятиями. С одной стороны, артели были весьма эффективны, ибо позволяли участникам избегать ловушки уравниловки, которая демотивировала сотрудников государственных предприятий. С другой стороны, директор артели был выборным, что, как я покажу чуть ниже, полностью противоречит духу капитализма.
Суть капитализма, ещё раз, заключается в честных правилах игры. У вас есть игровые очки — деньги. Вы можете (в рамках правил) тратить деньги по своему усмотрению, чтобы заработать новые игровые очки. Хорошо играете — сумма ваших игровых очков растёт, вам доступны всё более и более масштабные проекты. Плохо играете — разоряетесь и начинаете с нуля. Играете средне — остаётесь примерно на своём уровне игры, не опускаясь вниз и не поднимаясь наверх.
В плановой экономике никаких честных правил игры нет, так как нет и самой игры. Феномен «селф-мэйд мэн», — «людей, сделавших себя», — в социалистической экономике невозможен:
https://en.wikipedia.org/wiki/Self-made_man
Давайте рассмотрим для примера двух талантливых инженеров, одного в СССР, второго в Америке.
Советский инженер делает изобретение и идёт к начальству. Начальство решает, полезно это изобретение, или нет. Если начальству инженер нравится, ему дают премию и повышают в должности. Если начальство к инженеру благосклонно, инженеру даже доверяют курировать производство изделия, которое он изобрёл. Если инженер по каким-то причинам ссорится с начальством, его отстраняют от работы. Если инженер делает новое изобретение, ему снова надо доказывать влиятельным людям наверху, что это хорошее изобретение, и что Родина должна выделить под это изобретение ресурсы.
Американский инженер делает изобретение, идёт в гараж и мастерит опытный образец. Если получается хорошо, инженер продаёт свою продукцию и зарабатывает на ней. Сколотив небольшой капитал, инженер сам решает, куда направить ресурсы — какие изобретения пускать в серию, а какие оставлять в долгом ящике стола. Инженеру не нужно ничего и никому доказывать. Пока у него есть деньги, решения принимает он и только он.
Как видите, главная разница между этими экономическими укладами заключается в работе социального лифта. Чтобы стать начальником при плановой экономике, нужно иметь характер политика — или ладить с начальством, или, в случае артели, ладить и с начальством, и с коллективом.
Чтобы стать начальником при капитализме, нужно уметь зарабатывать деньги. Если ты хорошо делаешь автомобили, тебе не надо обсиживать приёмные министров, ты можешь просто купить участок земли и построить там заводской цех. Конечно, навыки общения приходятся и тут, однако, в отличие от плановой экономики, дело стоит на первом месте.
Проведу аналогию с футболом. При «плановой экономике» наверх идут футболисты, которые дружат с тренерами и с футбольными функционерами. При «капитализме» наверх идут футболисты, которые лучше играют. Собственно, одной из причин успехов советского спорта был как раз тот факт, что в советском спорте царствовал капиталистический дух соревнования — спортсменам выдавали звания и медали не за классово-верное происхождение, а за результаты, которые они показывали.
Осталось добавить только одно — честные правила игры не означают ни равенства, ни даже отсутствия нарушений.
В том же футболе, например, юные игроки находятся в очень неравных условиях. Во-первых, у людей разная генетика и разное воспитание. Один ребёнок родился в семье спортсменов, у него мощный организм и он с младенчества ведёт здоровый образ жизни. Второй ребёнок родился в семье сильно пьющих люмпенов. У него куча болезней и 20 килограмм лишнего веса. Понятно, что у первого ребёнка шансов попасть в хорошую команду гораздо больше.
Опять-таки, сейчас для выхода в профессиональный футбол нужны деньги: и на тренировки, и на взятки. Речь идёт о довольно крупных суммах, сотнях тысяч или миллионах рублей. Наконец, и футбольные соревнования проводятся с многочисленными нарушениями, от махинаций с возрастом игроков до покупки целых матчей.
Несмотря на всё это, мы можем утверждать, что в футболе есть честные правила игры — кто заколотил больше мячей в ворота противника, тот идёт наверх. На «Почте России», например, таких правил нет. Карьерный рост почтальона зависит от его работы только косвенно — решение о повышении принимает начальство, причём не по каким-то формальным критериям, а по своему усмотрению.
Это очень важный момент, поэтому я проговорю его ещё раз. Идеал существует только в книжках про эльфов — и стартовое неравенство, и многочисленные нарушения в нашем грешном мире есть всегда. Вместе с тем ЕГЭ — это честная система оценки знаний, ибо есть чётко прописанные правила, согласно которым школьники получают тот или иной балл. Именно чёткими правилами ЕГЭ отличается от «обычных» экзаменов, на которых экзаменатор ставит оценку по своему усмотрению.
Подведу итог
Капитализм представляет собой огромное игровое поле с чётко прописанными правилами игры. Каждому игроку ясно, каким образом он может заработать больше очков.
При плановой экономике нет ни правил, ни самой игры, всё решается сверху. Человек, решивший делать карьеру, должен подружиться с начальством — другого пути для роста при плановой экономике просто не предусмотрено.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →