Их нравы

Если учесть, что Иван — потомок рабочих низшего класса, военных и просто халявщиков, я рад, что для общения он способен пользоваться не только знаками, но и артикулированными звуками. Сам я эти звуки никогда не понимал, но, наблюдая, как он общается с каким-то своим другом, всегда тепло этому улыбаюсь.

...

Также меня всегда восхищали привычки моего соседа. Например, недавно я видел, как он сидел на корточках на скамейке около нашего подъезда. Вокруг на корточках сидело еще трое молодых местных — двое на земле напротив Ивана, а последний — чуть поодаль. Было очевидно, что и в этой коммуне существует определенная иерархия. На самом высоком месте находился самый сильный чудак, который мог себе позволить двухлитровку по акции, а остальные терпеливо дожидались своей очереди. Совершенно ясно, что в момент, когда к компании присоединилась бы самка, одетая в позолоченный спортивный костюм, вожак смог бы первым с ней совокупиться. В природе часто можно наблюдать нечто подобное.

...

Но есть одна вещь, из-за которой я всегда завидовал Ивану. У него очень много праздников. Для латышей характерно чрезмерное количество траурных дней, но мой сосед способен найти причину порадоваться даже в такой надуманный праздник как 9 мая. Если для меня это начало оккупации, то для него — отличный повод публично напиться.

Чтобы понять, что такое быть датчанином, надо обязательно пожить в датской квартире. Если в России имеют обыкновение отключать горячую воду, то в Дании ванная комната порой бывает не в квартире, а на чердаке. Одна на весь подъезд. А бойлер с горячей водой работает только по жетонам. И тем не менее, мне повезло. Во-первых, потому что молодой человек моей подруги оказался управдомом, а значит, хранителем тех самых заветных жетонов. А во-вторых, потому что очереди в душевую я так ни разу и не застала. Последнее для меня до сих пор загадка.