Нужно различать либералов и либералов. Со структурами вроде ассоциации «Голос» — которая не просто живёт на американские гранты, но и выполняет в России конкретные деструктивные задачи — говорить не о чем. Не услышат:
http://teh-nomad.livejournal.com/2117014.html
С идейными же либералами, которые ненавидят Сталина и боготворят Гайдара, говорить можно и нужно. Именно сейчас, когда благодаря воссоединению Крыма с Россией и прочим важным событиям в стране наблюдается здоровый патриотический подъём, у нас есть хорошие шансы убедить либералов если не принять, то хотя бы понять нашу точку зрения.
В начале сентября Мария Гессен — известный либеральный журналист, бывший директор русской службы «Радио Свобода» — высказала на страницах американского журнала удивительно мрачный взгляд на будущее России. Так, госпожа Гессен сообщила, что Россия вымирает, что продолжительность жизни в России сопоставима с продолжительностью жизни в Сомали, и что на «свободной» Украине дела обстоят куда как лучше, чем в «тоталитарной» России.
Для любопытных, вот текст оригинальной статьи на английском языке:
http://www.nybooks.com/blogs/nyrblog/2014/sep/02/dying-russians/
Давайте попробуем разобраться, права госпожа Гессен или нет. Сразу отмечу, что довольно подробное описание демографии России собрано в удобном виде на Руксперте. Безотносительно того, доверяете ли вы Руксперту или нет, в статье про демографию достаточно ссылок на источники, при помощи которых все данные можно было легко проверить:
http://ruxpert.ru/Демография_России
Также отмечу, что с резкой критикой статьи госпожи Гессен уже выступил недавно известный американский журналист Марк Адоманис. Перевод его опубликованной в Forbes статьи можно прочесть вот здесь:
http://inosmi.ru/social/20140905/222814116.html
Итак, какие моменты в статье госпожи Гессен показались мне спорными, а с какими я склонен согласиться.
== Внешние причины смерти ==
Гессен пишет, что в России люди аномально часто умирают от разных неестественных причин — тонут, попадают в автомобильные аварии и даже иногда в авиакатастрофы.
Отчасти она права. Действительно, на среднюю продолжительность жизни в России сейчас влияют главным образом два фактора — смертность от болезней системы кровообращения и смертность от внешних причин, главной из которых являются как раз автокатастрофы:
http://demoscope.ru/weekly/2011/0485/tema06.php
Тем не менее, драматизировать ситуацию всё же не стоит. Так, например, согласно данным 2008 года, в России в результате ДТП получили травмы чуть более 2% населения. В Бразилии таковых было 3,3%, в Испании — 2,7%, в США — 1,7%. То есть, проблемы в этой области у нас однозначно есть, однако от тех же США ситуация критично не отличается.
Мария Гессен пишет, что наши люди привыкли «заплывать за буйки» и игнорировать шторомовые предупреждения. Что же, она права — действительно, эта лихая удаль и вправду поощряется общественным мнением в России. Можно вспомнить хотя бы реакцию публики на ту историю с двумя туристами из Челябинска, которые серьёзно избили молодого медведя, ошибочно приняв его за переодетого работника зоопарка.
Бессмысленный травматизм является серьёзной нашей проблемой. Нужно учиться пристёгивать ремни, избегать выезда на встречку и воздерживаться от приёма алкоголя на водоёмах. Думаю, если у России будет пара десятилетий спокойной жизни, мы немного обюргеримся и перестанем бессмысленно рисковать вне специально отведённых для этого мест.
== Уменьшение населения России ==
Мария Гессен пишет, что на периоде с 1992 по 2009 год население России уменьшилось на почти 7 миллионов человек, и что потеря «почти 5% населения» за 17 лет — это неслыханно высокий темп для послевоенной Европы.
Вынужден отметить, что некоторые факты не вписываются в обрисованную госпожой Гессен картину.
Во-первых, начиная как раз с 2009 года численность населения России растёт. Не слишком быстро, но растёт.
Этот рост не отрицают даже оппозиционеры. Правда, они пытаются объяснить рост миграцией из условного «Таджикистана», высокой рождаемостью мигрантов и прочими причинами, которые при ближайшем рассмотрении оказываются несостоятельными… но это уже тема для отдельного разговора. Отмечу сейчас только, что примерно в 2012 году в России рождаемость впервые за долгие годы превысила смертность.
Во-вторых, надо признать, что потеря 5% населения за 17 лет не является чем-то неожиданным для послевоенной Европы. Более того — для стран, которые попали в орбиту аппетитов Евросоюза, такая потеря населения была бы за счастье: в реальности они потеряли гораздо больше.
В 1991 году на территории Латвии проживало 2,68 млн человек. Через 20 лет независимости, в 2011 году, перепись показала наличие только 2,07 млн. Несложно подсчитать, что потери Латвии составили чудовищные 23%. При этом рождаемость с советских времён сократилась вдвое, а количество пенсионеров, наоборот, драматически увеличилось:
http://ruxpert.ru/Латвия
Аналогичным образом — на 18% (с 8,8 млн до 7,2 млн человек) — упало и население, например, Болгарии:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Население_Болгарии
На графиках России, Болгарии и Литвы чётко видна точка слома — это период краха Советского Союза и обретения «независимости». Однако если в России снижение населения всё же сменилось в нулевых годах медленным ростом, то в осколках Советской империи всё обстояло (и обстоит) куда как более печально: там последние двадцать с лишним лет график как шёл, так и идёт с огромной скоростью вниз.
Значительно лучше обстоят дела в странах Западной Европы: кое-где население даже динамично растёт. Однако радоваться этому росту старые европейцы не спешат: мигрантов на Западе становится так много, и они так медленно интегрируются, что встаёт уже вопрос о сохранении культуры стран вроде Франции и Германии. Впрочем, опять-таки, крах политики мультикультурализма — это тема для отдельного разговора.
Итак, по этому пункту я вынужден отметить, что госпожа Гессен несколько сгущает краски. С её тезисами можно было бы согласиться в 2005 году, когда население России продолжало падать пусть не рекордными, но бодрыми темпами. Однако сейчас, когда население России растёт, слова о рекордных убылях выглядят уже странно.
Отмечу впрочем, что я довольно скептически воспринимаю радостные возгласы о повышении уровня рождаемости в России. К сожалению, демографию не обмануть: все разговоры о рождаемости и смертности надо начинать с внимательного осмотра популяционной пирамиды. Подробно я писал об этом в прошлом году:
http://fritzmorgen.livejournal.com/566336.html
Если упростить, то суть такова. Через несколько лет в детородный возраст вступят правнуки тех, кому удалось выжить на полях Великой Отечественной войны — и их будет слишком мало, чтобы обеспечить России хорошую статистику. Уже лет через пять мы можем твёрдо ожидать весьма значительного снижения рождаемости — и серьёзно повлиять на этот факт в лучшую сторону у нас вряд ли получится. Увы.
Быстро можно только что-нибудь испортить — как делают сейчас на Украине.
== Социальное неравенство ==
В статье госпожи Гессен указано, что в то время как во времена позднего СССР люди жили в эпоху стабильности и чувствовали себя социально защищёнными, в девяностых годах советская социальная система было в одночасье порушена. Одна большая трагедия — распад СССР — вылилась в миллионы маленьких трагедий. Люди потеряли всякий интерес к жизни в «мире чистогана»: в том жутком мире, о котором им так точно и доходчиво рассказывала вся советская пропаганда, начиная с книжки «Незнайка на Луне».
Действительно, явление бедности имело место быть и в советские времена: многие жили «от зарплаты до зарплаты» и при Брежневе, очень многие ютились в коммуналках и, конечно же, огромные проблемы у советских граждан были с разного рода ширпотребом — от одежды до автомобилей. Но в советские времена, по крайней мере, не было эффекта «новых русских», и социальное неравенство не вызывало тогда чувство острой несправедливости.
Полностью соглашусь с Марией Гессен в том, что либерализм оказал на Россию самое разрушительное воздействие: в полном соответствии с теорией либерализма Россия оказалась в девяностые «слабым звеном» — она не выдержала конкуренции с сильными (то есть, не либеральными) странами и на всех парах неслась к гибели.
Однако отмечу, что проблема социального неравенства не является главной проблемой современной России. Хотя нам, безусловно, есть ещё что исправлять, дела с неравенством в России обстоят лучше, чем в тех самых Соединённых Штатов, с которыми госпожа Гессен нас сравнивает:
http://ruxpert.ru/Имущественное_неравенство_в_России
согласно Книге Фактов ЦРУ, Россия в 2010 году имела индекс Джини равный 42. Это лучше, чем у США (45), Китая (48) и Гонконга (53), но хуже, чем у Израиля (39), Японии (38) и Индии (37).
Таким образом, я не вижу причин связывать относительно низкую продолжительность жизни в России с социальным неравенством. Это не самый важный фактор.
== Первые в мире ==
В следующем фрагменте Мария Гессен ссылается на труды какого-то неизвестного мне автора по имени Nicholas Eberstadt, который делает очень странные, противоречащие статистическим данным выводы:
http://www.nbr.org/publications/element.aspx?id=446
Возможно, я когда-нибудь разберу работы этого господина в отдельном посте. Пока же процитирую фрагмент из статьи госпожи Гессен:
Два с половиной десятилетия после распада Советского Союза — это самый длительный период депопуляции, который произошёл в таком масштабе в мирное время в любой точке мира.
Как я уже показывал выше, эти пугающие строки не выдерживают проверки элементарными фактами. Если не учитывать в расчётах воссоеднинение Крыма с Россией, то население России сократилось за 23 года со 148 до 143 млн человек, то есть примерно на 3%.
При этом реальное падение — когда население уменьшалось по 500-800 тыс человек ежегодно — продолжалось только 7 лет, с 1999 по 2005 год.
В тот период «сыграл» сразу целый ряд негативных факторов, главным из которых был тот, что как раз тогда вступило в детородный возраст немногочисленное поколение примерно 1980-1985 годов рождения.
Никаких рекордов тут нет. Как я уже показал, те же Болгария и Литва показывали в разы более печальную статистику — которая, кстати, в отличие от русских цифр, не имеет пока даже признаков исправления.
== Продолжительность жизни ==
Когда речь переходит к продолжительности жизни, Мария Гессен снова полагается на работы Николаса Эберштадта — и снова напрасно. Процитирую фрагмент:
Ссылаясь на данные 2006 года он (Эберштадт) пишет: «общая продолжительность жизни в возрасте 15 в Российской Федерации ниже, чем в некоторых государствах, которые ООН признаёт самыми неразвитыми, такими как Бангладеш, Камбоджа и Йемен». Продолжительность жизни мужчин в России меньше, чем в Эфиопии, Гамбии и Сомали.
Открываем несвежую, но самую легко обнаруживаемую статистику по странам и смотрим:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Список_стран_по_ожидаемой_продолжительности_жизни
* Сомали: 48 лет (47 лет мужчины, 49 лет женщины)
* Гамбия: 55 лет (53 года мужчины, 57 лет женщины)
* Эфиопия: 55 лет (53 года мужчины, 58 лет женщины)
* Камбоджа: 60 лет (57 лет мужчины, 62 года женщины)
* Йемен: 63 года (61 лет мужчины, 65 лет женщины)
* Бангладеш: 64 года (63 лет мужчины, 65 лет женщины)
* Россия: 67 лет (60 лет мужчины, 74 года женщины)
Данные по России на той странице Википедии как раз даны примерно на 2006 год. Поэтому утверждать, будто «продолжительность жизни мужчин в 2006 году в России меньше, чем в Эфиопии, Гамбии и Сомали», нельзя. Это очевидно не так.
Теперь давайте учтём несколько дополнительных факторов.
Первое — в 2006 году продолжительность жизни в России была на довольно низкой отметке. К 2012 году она выросла на 3,5 года и составила на 2012 год уже более 70 лет: 64,5 года для мужчин и 75,8 лет для женщин:
http://ruxpert.ru/Статистика:Продолжительность_жизни_в_России
Предварительные данные по 2013 году показывают, что за 2013 год мы прибавили ещё полгода и почти достигли отметки в средний 71 год:
http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/demo/demo26.xls
Это рекорд. Во времена СССР мы максимум достигали уровня в 69 лет. Таким образом, все рассуждения о том, что ситуация в России ухудшается, можно сразу отбрасывать, как не соответствующие фактам.
Продолжительность жизни в России рухнула с 69 лет в 1990 до 64 лет в 1994 году. Благодарить за это нужно, очевидно, либеральные реформы и шоковую терапию.
10 лет после 1994 года продолжительность жизни колебалась в пределах 64-67 лет, а начиная с 2005 года пошёл уверенный рост. На периоде с 2005 по 2013 год мы отыграли все либеральные потери и, побив в 2011 году советское достижение, находимся сейчас на уровне в два года выше рекорда 1990 года:
http://ruxpert.ru/Файл:Prodolzhitelnost_zhizni.png
Второе. В то время как продолжительность жизни женщин в России уже подбирается к восточноевропейским отметкам, продолжительность жизни мужчин в России остаётся пусть не африканской, но всё же аномально низкой.
Причина этого мне пока неясна: я не видел ни одного исследования, в котором данный фактор полностью объяснялся бы. Конечно, можно сослаться на анекдоты, согласно которым русский мужчина идёт к врачу только тогда, когда торчащий обломок копья в спине начинает мешать спать… но без опоры на конкретные статистические данные это будут просто пустые рассуждения.
С тем же успехом можно обвинить в высокой смертности мужчин алкоголь, женский шовинизм или ещё какие-нибудь приятные сердцу обвиняющего факторы.
В любом случае, важно понимать, что недопустимо брать для пущей красочности не среднюю продолжительность жизни, а только продолжительность жизни мужчин. Надо обязательно учитывать и женщин, так как сокрытие важной части данных сильно дезинформирует читателей.
== Недостаток надежды ==
Не могу отказать себе в удовольствии процитировать фрагмент из статьи Марии Гессен:
Если это правда — если русские умирают из-за недостатка надежды, как это, по-видимому, и есть — то почему у русских не было надежды последние 25 лет?
Отвечу на этот вопрос. У русских не было надежды из-за того, что наша пресса 25 лет последовательно продвигала западную либеральную идеологию, в рамках которой Россия рисовалась исключительно чёрной краской: как страна без будущего, в которой всё очень плохо сейчас, а дальше будет ещё хуже.
Почему такое воодушевление вызвали у креативной части нашего общества митинги на Болотной? Отчасти потому, что либеральной интеллигенции впервые за два с лишним десятилетия показали пряник: выход из той чёрной безысходности, которую журналисты без устали рисовали в своих статьях и телепередачах. Либеральная часть общества так истосковалась по надежде — хоть какой-нибудь — что охотно повязала себе белые ленты и вышла принюхиваться к «ветру перемен».
Обратите, кстати, внимание: у меня нет особых претензий к статье госпожи Гессен. Она поднимает очень хорошие, профессиональные вопросы. Вопросы, которые я и сам не раз себе задавал.
У меня есть претензии к данным, на которые госпожа Гессен опирается в своей попытке дать ответы на эти вопросы. У меня есть претензии к западному автору, который не просто причерняет положение дел в России, но прямо-таки откровенно искажает факты.
Повторю свой ответ на вопрос Марии Гессен более кратко: у многих русских не было надежды последние 25 лет, потому что либеральные журналисты последние 25 лет говорили им неправду.
== Итог ==
Российское общество потихоньку начинает трезветь. Мы видим многие вещи своими глазами и не верим в тотальное вымирание, безнадёжность и прочее ухудшение жизни. Невозможно не замечать разницы между жизнью сейчас и жизнью в 90-х годах.
В России вызывает улыбку замечание о том, что «на Украине лучше»: мы знаем, что даже до Евромайдана зарплаты в России были в разы выше, а уезжали из Украины в разы чаще.
На Западе же, похоже, в какой-то момент поверили собственным сказкам о «смертельно больном русском медведе». Сейчас медведя пытаются «добить», тыкая в него палочкой и ожидая, что он вот-вот сдохнет — или встанет на колени и заплачет, умоляя охотников о пощаде.
Думаю, надвигающаяся зима сможет протрезвить хотя бы европейцев. Надеюсь, обезгаженные дома и заводы побудят наших западных партнёров открыть учебники истории, чтобы освежить в своей памяти историю путешествий французской и немецкой армий в российские гостеприимные просторы.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →