Официальная версия цинична и неверна — «врачи» утверждают, что причина якобы заключается в психических нарушениях, которые развиваются у онкологических больных на поздних стадиях болезни:
http://newsru.com/russia/26mar2014/cancer.html
Однако вполне очевидно, что главная причина самоубийств иная. Главная причина заключается в том, что больные часто не могут получить обезболивающее. Так как боли при онкологии очень сильные, обезболивающее делается из морфина и тому подобных интересных для наркоманов веществ. Ну а всё связанное с наркотиками «врачи» обкладывают горой справок и разрешений.
Помните, как в анекдоте, диалог перед операцией?
— Сестра, вводите больному новокаин.
— Зачем, доктор? Он же глухонемой.
Вот так и в реальной жизни. Пусть умирающий кричит от боли: главное, чтобы наркоманы ни в коем случае не разжились медицинским морфином.
Получить обезболивающее зачастую можно только после преодоления серьёзного бюрократического барьера: с оформлением документов, убеждением чиновников от медицины поставить под ними свои подписи и так далее.
Чиновники, что характерно, существование бюрократического барьера регулярно отрицают: дескать, все, кому действительно нужно, получают обезболивающее в полном объёме, всё в порядке.
Но, увы, барьер существует. Я лично знал людей, которые умерли от рака без обезболивающего: так как не сумели оформить должным образом документы. Насколько мне известно, проблемы с морфином — скорее правило, чем исключение.
Вернусь к самоубийствам. В начале февраля покончил с собой контр-адмирал Вячеслав Апанасенко. Цитирую из интервью с его дочерью:
http://newsru.com/russia/10feb2014/apanasenko.html
Мой отец совершил это не для себя, и не потому что он не мог дальше справляться этой тяжелой болью (у Апанасенко был диагностирован рак). Он сделал это для своих родственников, потому что ему было тяжело наблюдать, как тяжело родственникам заниматься лекарственным обеспечением. В частности, для того чтобы получить обезболивающее, приходилось проводить многие часы в поликлинике. И в день перед его смертью маме в очередной раз не удалось получить морфин, прописанный для него, потому что не хватило буквально одной подписи. И когда она пришла домой в очень подавленном состоянии, видимо, это и стало последней каплей.
Полагаю, самоубийство контр-адмирала стало примером для других больных, которые в этой же ситуации не могли получить морфин.
Перехожу к главному. Что надо делать в этой ситуации?
Я считаю, что надо полностью игнорировать возмущение борцов с наркоманами и до упора упростить получение онкологическими больными морфина. Чтобы для его получения не надо было ничего, кроме справки лечащего врача о том, что пациент болен раком и нуждается в обезболивающих.
При наличии политической воли реализовать такое решение — дело нескольких дней. Если же чиновники Минздрава продолжат игнорировать боль умирающих людей — будьте уверены, самоубийства больных продолжатся, и ответственность за эти самоубийства ляжет персонально на Веронику Сковорцову и прочих ответственных лиц.
Update. Комментарий психолога:
http://vk.com/video168957241_167980989?list=ff614b839b07cd1959
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →