У меня реальная передозировка нытиков. После нескольких лет чтения Живого Журнала я осознал, что меня скоро натурально будет тошнить от жалоб.
Вот есть, допустим, больные люди. В реальной жизни. Как говорил оставленный Бродским на рассхошейся скамейке Плиний Старший, болезням числа нет. Увы, но некоторых болезни самым натуральным образом одолевают. После чего больные не могут говорить ни о чём, кроме болезней.
Сочувствую я этим людям? Очень сочувствую. Ведь они кряхтят и стонут не от хорошей жизни. Могу я им помочь? Могу, в меру своих скромных человеческих сил. Покивать головой, внимательно выслушать, съездить за лекарством… Вылечить не могу, а слегка развлечь — могу.
Однако я ни разу не готов убивать собственную жизнь на сочувствие людям, которые находят извращённое удовольствие в смаковании своих болезней. Хотя бы по той причине, что я не доктор, и реально лучше им от моей помощи не станет. Считайте меня бесчувственным подонком, но я тоже человек, и от выслушивания жалоб такого рода мне становится физически плохо.
Впрочем, повторюсь, действительно больных людей понять можно. Когда тебе каждый день плохо, а нормальные обезболивающие в твоей стране или запрещены или требуют оформления кучи бумажек, поневоле начнёшь жаловаться на жизнь.
Но всё же достаточно часто встречаются посторонние тебе люди, которые сначала выносят тебе мозг своими болячками, а когда ты не проявляешь достаточного внимания к их недугам, называют тебя бессердечным скотом. От таких людей я стараюсь по-возможности убегать.
Процитирую из Даррелла:
«Звали её Лугареция. Это была худая, неприветливая на вид женщина, у которой из-под шпилек и гребёнок вечно выбивались пряди волос. Как вскоре выяснилось, Лугареция была необыкновенно обидчивой, малейшее замечание о её работе, в какой бы вежливой форме оно ни выражалось, источало из её карих глаз обильные слёзы, будто на неё обрушивалось горе. Смотреть на это не было никаких сил, и скоро мама вообще перестала делать ей замечания.
Существовала только единственная вещь на свете, которая могла озарить улыбкой лицо Лугареции, зажечь огонь в её смиренных глазах, — это разговоры о своих болезнях. Если большинство людей предаётся ипохондрии лишь в свободное время, то Лугареция превратила это хобби в своё постоянное занятие. Когда мы только что поселились в доме, предметом её беспокойства был желудок. Сведения о его состоянии начинали поступать с семи часов утра, когда Лугареция приносила нам чай. Передвигаясь с подносом из одной комнаты в другую, она каждому из нас давала самый полный отчёт о ночных приступах. Описания её отличались необыкновенной наглядностью. Шлёпая по комнатам, Лугареция вздыхала, стонала, корчилась от боли и давала нам настолько реалистическую картину своих страданий, что все мы начинали испытывать тоже самое».
Казалось бы, у людей типа Лугареции уже должны быть серьёзнейшие проблемы с друзьями… Однако и это ещё не венец мозгосношения. Есть ещё и люди, которые мучают окружающих живописаниями не своих, а чужих болезней.
Я не имею в виду доктора Попова из видео к посту, или подобных ему шарлатанов, которые зарабатывают своим грязным ремеслом деньги на жизнь. Я имею в виду любителей порассказывать, как где-то кто-то серьёзно страдает. Вот с такими людьми мне ну совсем не по пути.
К чему я всё это пишу. Когда обычные люди, не бомжи и не нищие, с кредитофокусом, жилплощадью и Турциями/Грециями собираются в кучу и начинают обсуждать как где-то что-то в России болит, как кому-то из 140 миллионов россиян тяжело живётся, как кто-то из двух миллионов чиновников нарушает закон…
Господа, это действительно патология. И находиться в этих смрадных миазмах жалоб на окружающую действительность совершенно невыносимо. Люди болеют. Государственное устройство несправедливо. Эти утверждения верны, но из них ровно никак не следует, что мы должны теперь всю жизнь горестно горбатить спины со скорбными выражениями на лицах.
Знаете, кстати, почему судьи носят чёрные мантии?
Они надели их в знак траура по королеве Марии II.
А знаете, почему судьи носят чёрные мантии до сих пор, хотя с момента смерти той королевы прошло уже более трёхсот лет?
Потому что она всё ещё мертва…
Обратите внимание, у меня нет боязни врачей. Я спокойно могу обсудить, например, методы лечения зубов… в подходящем для этого месте и в подходящее для этого время.
Но когда во время обеда собеседник начинает рассказывать, что видел в Интернете изображение каких-нибудь гниющих мозолей, и что все честные люди должны как один натянуть теперь белые ленты в знак протеста против Жуликов и Воров… нет, коллеги, разруха всё же находится в головах. И разменивать свою жизнь на бесконечное жалобное нытьё — это один самых верных способов разруху в своей голове ещё сильнее усугубить.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →