1. У Стаса Асафьева вышла пятая часть видео про нашу с вами империю и про русский автопром, который пока что не так мощен, как мы того хотели бы. Конкретно в этом выпуске господин Асафьев разбирает причины, которые побудили Ленина устроить после захвата власти Гражданскую войну и Красный террор (YouTube, ВКонтакте). Вот, например, характерное заявление одного из ближайших сподвижников Владимира Ильича, товарища Зиновьева:
— Мы должны увлечь за собой 90 миллионов из 100, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить — их надо уничтожать.
Свой план большевики перевыполнили, в одной только Гражданской войне погибли 13 млн русских людей. Полагаю, вы не удивитесь, узнав, что товарищ Зиновьев оказался врагом народа. В 1936 году его расстрелял товарищ Ягода — товарищ Зиновьев умолял перед расстрелом о пощаде, унижался, целовал ботинки своим палачам, но это ему не помогло. Чуть позже товарищ Ягода тоже оказался врагом народа и был расстрелян. Памятные пули, извлечённые из тела товарища Зиновьева, у товарища Ягоды забрал сменивший его товарищ Ежов — ещё один враг народа, расстрелянный уже при следующем расстрелянном враге народа, товарище Берии.
2. Товарищ Сталин, известный впоследствии своей нетерпимостью к малейшим проявлениям непокорности, в 1917 году разлагал русскую армию, выступая против элементарной воинской дисциплины (ссылка):
«Кто они, эти воротилы контрреволюции? Это, прежде всего, военщина, верхи командного состава, ведущие за собой известные круги казачества и георгиевских кавалеров…
Они хотят полного торжества контрреволюции [заявляя]: »Пусть в войсках будет восстановлена дисциплина, и власть перейдет к командному составу"».
(И.В. Сталин. «Кто они?». ПСС, том 3, стр. 83).
Это статья в газете «Пролетарий» от 13 августа 1917 года. Через несколько месяцев Ленин заявит, что русская армия не готова сражаться с немцами, поэтому надо срочно капитулировать перед Вторым рейхом. Сразу же после капитуляции Ленин отправит немцам золотой запас России, а ещё через несколько месяцев Германия сдастся Британии и Франции, которые заберут отданное Ильичом русское золото себе.
3. Демографическая цена коммунистического эксперимента оказалась для России высокой. Военные катастрофы, три больших голода, репрессии и эмиграция. Это не только прямые потери десятков миллионов людей, но и непрямые, в виде нерождённых этими людьми детей и общего снижения рождаемости в годы катастроф.
Эпоха массовой гибели людей в истории Советской России продолжалась по историческим меркам недолго: с захвата власти Лениным в 1917 и примерно до смерти Сталина в 1953-м. Казалось бы, дальше наша многострадальная страна должна была зажить, наконец, нормально…
К сожалению, при Ленине и Сталине в России прошёл быстрый насильственный слом традиций, существенно изменивший нашу культуру — многодетные семьи перестали быть нормой. Хрущёв и Брежнев значительно улучшили экономическое положение народа и прекратили страшную эпоху голода, однако они продолжили курс на замену русской культуры советской. Уже начиная с 1960-х рождаемость опустилась ниже двух, и русский народ перешёл в режим вымирания. Краткий всплеск рождаемости в период горбачёвской антиалкогольной компании ничего по сути не изменил.
Если бы не катастрофа 1917 и её последствия — «кинетические» и культурные — население России сейчас было бы в несколько раз выше. Для иллюстрации — в 1917 году размеры населения России и США были примерно одинаковыми. Сейчас США больше по населению в два с лишним раза. Аналогичным образом нас обогнала страдающая Япония и вообще почти все капстраны — за исключением, пожалуй, Германии, до сих пор расплачивающейся за грехи 1933-1945 годов.
Размеры советских демографических потерь власти подробно рассматривает denalt. Цитирую фрагменты (ссылка 1, ссылка 2):
…чтобы обосновать с демографической точки зрения события 1917 г. и последующей Гражданской войны, советская власть распространяла миф о якобы значительном увеличении рождаемости и уменьшении смертности населения, как результата ставшей доступной широким народным массам передовой медицины. Эти уверения звучали с самых высоких трибун. В 1935 г. И.В. Сталин произнес свои знаменитые слова о том, что «жить стало веселее», а «рождаемости больше, и чистого прироста получается несравненно больше». Трудно судить насколько «веселее» стало жить, но в том же 1935 г. рождаемость была 35 человек на тысячу жителей, тогда как в 1913 г. – 47 человек. Что же касается естественного прироста, то он составлял в 1935 г. 1,3%, а в 1913 г. – 1,7%, даже согласно советским «поправкам» в статистике. Разумеется, в работе используются официальные данные т.к. ее целью не является выявление натяжек советской статистики, а сравнение имперских и советских демографических параметров и без того показательно.
Таким образом, из первых трех десятилетий советской власти 16 лет характеризовались сверхсмертностью и низкой рождаемостью (как в результате политики власти, так и по независимым от нее причинам), а оставшиеся 14 лет в плане естественного прироста не представляли собой никаких существенных отличий от реалий Российской империи.
Сходной была и ситуация со смертностью населения. По официальным оценкам, общий коэффициент смертности для СССР в целом составлял в 1913 г. 29,1‰, в 1926 – 20,3‰, а к 1930, согласно заявлению Сталина о снижении смертности на 36%, упал до 18–19‰. О еще больших успехах сообщалось 5 лет спустя, после окончания страшного голода. В 1935 г. смертность якобы составила 56% от уровня 1913 г., то есть сократилась уже на 44%, или примерно до 16‰. Но в наши дни исследователи добрались до засекреченных архивов и на основании всех имеющихся данных пришли к выводу, что общий коэффициент смертности населения СССР в 1930 г. составлял не 18–19‰, а 27‰; а в 1935 г. его величина была, соответственно, не 16‰, а около 21‰. Еще выше, чем в целом по СССР, был тогда и общий коэффициент смертности в России (27,3‰ в 1930 и 23,6 в 1935 г.). Для сравнения – еще в год первой всероссийской переписи 1897 г., почти на сорок лет раньше и при совсем другом общемировом уровне медицины смертность в Российской империи была 29,3‰!
Даже с младенческой смертностью, сокращением которой бравировали большевики, не упоминая, что это была общемировая тенденция, было не так все хорошо как декларировалось. Согласно заявлению Сталина, сделанному в 1930 г. на XVI съезде ВКП(б), младенческая смертность сократилась на 42,5%. Однако если бы так было на самом деле, то коэффициент младенческой смертности к 1930 г. должен был бы упасть до 155 на 1000 новорожденных, он же составил, по более поздним исчислениям демографов, 196 на 1000, то есть всего на 27% меньше, чем в 1913 г. Причем смертность снижалась уже до революции, поэтому ее умеренное снижение в 20-е годы ХХ века никак нельзя отнести к заслугам советской власти. Более того, показатели смертности в 1930-е гг. были существенно выше, чем можно было ожидать при сохранении предреволюционных тенденций – все они находятся выше линии тренда 1890–1913 гг. А динамика ожидаемой (средней) продолжительности жизни указывает на почти полное отсутствие прогресса в годы сталинских пятилеток. Даже если брать только наиболее благоприятные, «бескризисные» годы межвоенного периода, можно заметить, что ожидаемая продолжительность жизни женщин поднялась относительно предреволюционного уровня, но у мужчин никакого роста по сравнению с последними предреволюционными годами практически не было. Положение изменилось только после войны – к 1953 г. ожидаемая продолжительность жизни и мужчин, и женщин превышала предвоенные показатели примерно на 20 лет. Однако этот успех был достигнут в основном за счет снижения смертности в детских возрастах, что, в свою очередь, объяснялось появлением и массовым внедрением в практику антибиотиков. А вот рост ожидаемой продолжительности жизни взрослого населения был намного более скромным и кратковременным, а у мужчин впоследствии даже сменился сокращением продолжительности жизни.
Таким образом, никаких особых заслуг советской власти в демографическом развитии и здравоохранении, способных оправдать ущерб нанесенный населению России в 1917–1922 г., не наблюдается.
Согласно прогнозу Менделеева на 1960 г., в границах тогдашнего СССР должно было проживать 302,5 млн. человек, даже если не учитывать население Польши и Финляндии, считая их отделение неизбежным. Если предположить, что Россия бы развивалась по альтернативной модели «без революции», но приняла бы участие во Второй мировой войне и понесла бы такие же потери, то и тогда ее население в 1960 г. составило бы 255 млн. человек. Следовательно, имеющаяся разница в 40 млн. и есть цена советской власти в период 1918–1960 гг. в сухих цифрах. <…>
Уже с середины 1960-х гг. в России установился режим суженного замещения поколений, который существует до настоящего времени. В течение последних 28 лет советского периода (1964–1991 гг.) показатель нетто-коэффициент воспроизводства населения был ниже 1,0, то есть меньше необходимого для простого замещения поколений.
Исключение имело место лишь в течение трех лет, когда он едва превысил единицу и достиг 1,038 в 1986–1987 гг. и 1,005 – в 1988 г. Это небольшое отклонение от общего тренда было связано с мерами демографической политики, нетипичными для советской власти и принятыми во второй половине 1980-х гг. (продление отпуска по уходу за детьми и введение его частичной оплаты для матерей с детьми до 1 года). Кроме того, антиалкогольная кампания 1985–1987 гг. создала у некоторых женщин, мужья которых временно перестали пьянствовать, убежденность в прочности своих семей, что способствовало небольшому и непродолжительному повышению рождаемости. Однако эффект этой кампании оказался недолгим: она не устраняла причин пьянства, ставшего в годы советской власти значимым фактором сокращения жизни мужчин. Разница в 9 лет в средней продолжительности жизни мужчин и женщин в пользу последних – это уникальная ситуация, которая в таких масштабах за пределами славянских республик бывшего СССР не наблюдается больше нигде. <…>
…либеральные реформы 90-х гг. не стали причиной депопуляции, а лишь ускорили уже неизбежный процесс, основы которого были заложены в СССР. <…>
Чтобы понять, чего мы лишились, достаточно построить еще одну модель по образцу самой цивилизационно близкой нам страны БРИКС – Бразилии. Допустим, что согласно концепции демографического перехода до 1950 г. население России росло бы согласно прогнозу Д.И. Менделеева, а после теми же темпами, что в Бразилии. Тогда в границах СССР на 2000 г. проживало бы 722 млн, а проблема суженного воспроизводства населения перед сегодняшним поколением политиков даже и не стояла бы (СКР в Бразилии в 2000 г. был равен 2,2 рождений на женщину). В реальности же на территории СНГ со странами Прибалтики в 2000 г. проживали 287,8 млн человек, то есть разница с альтернативной моделью составляет более чем 434 млн человек.