1. Многие полагают, что государственная идеология России не нужна — и именно по этой причине некоторые скрытые иноагенты так горячо ратуют за введение таковой. Цитирую Виктора Мараховского (ссылка 1, ссылка 2):
Если бы, ув. друзья, меня попросили набросать принципы отечественной государственной идеологии, я бы начал примерно так:
«Пункт 1. Основным принципом Идеологии России является принцип Государственной Тайны. Она включает в себя все вопросы, касающиеся обеспечения базовых жизненных интересов России. Идеология России безусловно является одним из таких вопросов. Поэтому все последующие пункты документа «Принципы Государственной Идеологии России» с п. 2 по п. 17 включительно являются Государственной Тайной и подлежат засекречиванию с момента опубликования».
На этом я закончил бы работу и с самодовольным видом сдал бы распечатанные 1/4 странички главной кремлёвской башне-заказчице. А на вопросы «где же остальные 16 пунктов идеологии?!» ответил бы, что в них нужды нет.
Важно не существование каких-то там пунктов. Важна уверенность граждан в том, что они, эти пункты, у кого-то компетентного имеются.
И не менее полезно заткнуть профессиональных деятелей пуганомики, сводящих все свои выступления к "а всё потому, что мне не дают быть Главным Идеологом Великой Империи и не выделяют 100-200 миллиардов на разработку Концепции Нашего Будущего".
<…>
Минутка этот день в истории.
Ровно 33 года назад, 10 сентября 1991 года, спустя две недели после объявления верховным советом УССР «декларации независимости Украины» группа киевлян под руководством секретаря местного горкома КПСС Е.А. Полторашко вышла на площадь Октябрьской революции с плакатами «НЕТ распаду Союза!»
Поначалу небольшая, не более 45 человек группа была поддержана трудовыми коллективами украинской столицы, направившими на площадь знаменитые впоследствии «дружины солидарности»; за ними появились студенты Университета имени Т.Г. Шевченко, врачи столичных больниц и творческая интеллигенция.
К образовавшемуся палаточному городку присоединились даже многие депутаты верховного совета, проголосовавшие в августе за отделение от СССР, но устыдившиеся после того, как услышали слова Полторашко:
«Вспомните о жертвах, принесённых дедами за общее великое дело советского народа, за царство труда, за равенство и братство, за мечту о лучшем будущем для всего человечества. Неужели мы согласимся предать всё это, предать мечту, отказаться от идеологии и продать всё это за подачки со стороны Запада? Неужели мы готовы вновь вернуться к тьме неравенства, к ситуации, когда один человек может наслаждаться автомобилями, удовольствиями, богатством и путешествиями, а другой нет? Вспомним клятвы, которые мы давали в детстве, юности, молодости. Вспомним и выполним их и заслужим вновь высокое звание «товарищей»!»
Почин Киева подхватили в других городах Союза – «городки верности» начали возникать всюду, от Ташкента до Таллина.
Возглавивший сепаратистское руководство ВС УССР, спешно переименованного в «Верховную Раду» Л.М. Кравчук дал приказ силового разгона площади Революции — но от руководства милиции и от армейского командования поступили одинаковые ответы: «Мы советские офицеры. Мы давали присягу, не можем и не хотим её нарушить».
Так Киев стал первым, но отнюдь не последним городом, в котором Советская Власть смогла стряхнуть с себя оцепенение и вновь победить. За ним настала очередь Свердловска, Харькова, Вильнюса, Еревана и Алма-Аты. Всюду советские люди, вспомнив о своей гордости и о великой исторической миссии нашего великого народа, выходили на центральные улицы и площади, требуя спасти СССР и избавиться от предателей. Во дворах крупных университетов организовывались стихийные костры из джинсов, кроссовок адидас и футболок с западными принтами. Школьники рвали вкладыши от жувачек и тоже бросали их в огонь.
…Позже, описывая, как был спасён СССР, известный историк В. Мараховский писал:
«Советский Союз был буквально выдернут из пропасти, в которую уже почти шагнул. Он был выдернут той самой силой, которая многими считалась вредной и уже пережившей себя — государственной идеологией, ставшей за 70 лет идеологией простого народа и его интеллектуального авангарда, интеллигенции. Неслучайно сопротивление центробежным тенденциям всюду возглавили высшие руководители местных коммунистических организаций, неслучайно молодёжь подхватила заколебавшееся было алое знамя труда.
В знаменитые дни «Красного Сентября» стало понятно, что всё было не напрасно — партсобрания, Уроки Мира, комсомол, исполкомы, замполиты, комсорги, майские и ноябрьские демонстрации. Стало очевидно, что партактив не зря ел свой спецпаёк и пользовался аппаратными привилегиями, над которыми было столько злых насмешек — ведь в трудную для Родины годину эти люди сумели, вооружённые Идеей и учением Маркса-Энгельса-Ленина, сплотить советский народ, напомнить ему о высоких идеалах — и отвратить гибель, грозившую первому в мире государству рабочих и крестьян.
А вот если бы у нас не было государственной идеологии и квалифицированных специалистов по ней — могло бы случиться ужас что, Союз мог бы и развалиться».
2. К чему приводит фанатичная вера в оторванную от реальности идеологию, пишет историк Александр Дюков (ссылка):
Почему идея "рынок все отрегулирует" так хорошо зашла в перестройку?
Потому что полностью отвечала воспитывавшемуся трудами Ленина магическому мышлению – о том, что самоорганизация рабочих повысит производительность труда, что самоопределение вплоть до отделения приведет к объединению и т.д. Невидимая рука революции все отрегулирует.
Вся перестройка, собственно, – поиск магической формулы, которую надо произнести и все само отрегулируется.
Сначала пытались воплотить ленинские заклинания, потом перешли к повторению написанного на Западе.
На всякий случай напомню, что капитализм — это прежде всего строгие правила игры. В рамках этих правил экономические агенты могут конкурировать как хотят, и это хорошо, и это полезно, и это даже гуманно. Но сами правила «невидимая рука рынка» не напишет, правила должно задать государство. Без правил вместо капитализма будет в лучшем случае анархия, то есть бедность, высокий уровень преступности и вечный политический хаос в стране.
3. Александр Дюков также объясняет, почему советское государство, несмотря на ленинские идеологемы, положенные в его основу, всё-таки не развалилось немедленно, просуществовав более 70 лет (ссылка 1, ссылка 2):
Как мне уже приходилось говорить, Российская Империя погибла от недоуправляемости: госслужащих на душу населения было в несколько раз меньше, чем в передовых странах. А раз недоуправляемость — значит и нет эффективного контроля над населением, хуже здравоохранение и пропаганда, и много еще проблем сразу вылезает, особенно во время большой войны.
Советская власть проблему недоуправляемости в целом решила, что позволило стране выстоять в Великой Отечественной.
Но есть нюанс.
После прихода к власти большевики стали вместо того, чтобы ликвидировать недоуправляемость, стали последовательно разрушать структуры управления в соответствии с [наивными] антиавторитарными рецептами. (Голод, холод и бандитизм в городах времен гражданской войны — прямое последствие революционной борьбы с профессиональной бюрократией и полицией).
Так что потом государственное строительство начинать пришлось не с уровня недоуправляемости 1916 г., а практически с нуля, да еще и с негодным кадровым материалом. Собственно, как и с экономикой, практически полностью разрушенной "заводами рабочим" и "землей крестьянам".
И вот когда мы говорим о Ленине и Сталине, надо понимать, что да, Сталин искренне считал себя учеником Ленина. Но фактически ему пришлось делать прямо противоположное мечтам Ленина.
Вместо бесплатного выполнения государственных функций трудящимися – профессиональная бюрократия и номенклатурные списки.
Вместо вооруженных трудящихся, между делом занимающихся охраной правопорядка и обороной страны – профессиональные правоохранительные органы и регулярная армия.
Кошмар антиавторитаристов: государство, с которым боролись и вместо которого хотели построить что-то новое, восстановилось.
Бюрократия, чрезмерное влияние государства — это, конечно, плохо. Однако, как видите, всё же не настолько плохо, как слабое государство. Это, повторюсь, я говорю как капиталист, предприниматель. Наше государство часто глупит, вводя избыточную регуляцию или даже меняя правила игры. Но без государства никакое предпринимательство, кроме криминального было бы невозможно. Поэтому лозунги в духе «долой проклятых чинуш» я воспринимаю как выпад в том числе и в мой адрес. Предпринимателям следует читать эти лозунги так: «сначала мы расправимся с ними, ну а потом примемся и за вас».