1. Российский экспорт, вопреки невежественным западным стереотипам, не ограничивается сырой нефтью и природным газом. Об этом в наглядно-символической форме напомнили публике на Петербургском международном экономическом форуме (ссылка):
Новый образ отечественного экспорта: на стенде "Сделано в России" на ПМЭФ-2023 представили муз экспорта, сообщает Российский экспортный центр (РЭЦ, Группа ВЭБ.РФ).
"Они олицетворяют наиболее перспективные векторы развития российского бизнеса на внешних рынках: машиностроение, агропромышленный комплекс, нефтехимическая отрасль, медицина и IT", – говорится в сообщении.
"Теперь у российского экспорта есть свои музы-покровительницы, которые под брендом Made in Russia будут вдохновлять компании. Эти образы – по сути маркетинговые, мы создали их на основе нашего опыта и исследований, которые проводили среди наших клиентов и покупателей российской продукции за рубежом. Именно так иностранные бизнес-партнеры видят наш экспорт, именно эти направления им кажутся привлекательными. И через стилизованные образы женщин в национальных костюмах мы передаем уникальность каждого из направлений и видение наших партнеров", – сказала генеральный директор РЭЦ Вероника Никишина.
Судя по положительной реакции в соцсетях, идея «промышленных муз» публике в целом понравилась.
2. Пока все были обеспокоены вопросами снабжения нефтью и газом, а также дефицитом лития и редкоземельных металлов, в мировой экономике неожиданно возник масштабный дефицит меди — первого металла, который в своей истории освоило человечество (ссылка):
Спрос на медь при этом продолжит расти и к 2035 году превысит текущий уровень в два раза. Годовые объемы дефицита к этому времени будут достигать примерно 10 миллионов тонн. Речь идет приблизительно о пятой части спроса, который возникнет при интенсивной декарбонизации энергетики с выходом на чистый нулевой уровень выбросов к 2050 году — сроку, обусловленному климатическими соображениями. Проблема, впрочем, в том, что с таким объемом дефицита подобная цель в принципе будет недостижима: недостаток меди сделает невозможным трансформацию энергетики.
Есть и более мягкий сценарий — он исходит из наиболее оптимистичных оценок по наращиванию объемов добычи и переработки. В таком варианте объемы дефицита к 2035 году достигнут пика, составив всего около 1,6 миллиона тонн. К 2040-м годам объемы предложения снова превысят спрос, но на чистый ноль к 2050 году меди все равно не хватит.
По оценкам S&P Global, удовлетворения прогнозируемого спроса можно было бы добиться, ежегодно до 2050 года открывая по три рудника с добычей 300 тысяч тонн в год. Такая задача потребовала бы инвестиций в 500 миллиардов долларов в сегодняшних ценах. Из подсчетов аналитиков Wood Mackenzie следует, что уже к 2030 году при прогнозируемых объемах дефицита в 6 миллионов тонн таких рудников должно заработать еще около 20, а крупных месторождений, подобных Ою-Толгой, хватило бы всего 12, если считать по пиковому прогнозируемому уровню добычи.
Однако такого количества новых рудников, и тем более крупных, просто нет и не предвидится.
Кризис с медью приобретает огромные масштабы, объясняет австралийский геолог Даг Кирвин с почти 50-летним опытом работы на множестве месторождений по всему миру. Он принимал участие и в геологоразведочных работах в Монголии, которые впоследствии позволили начать добычу на Ою-Толгой.
Мы никак не сможем в ближайшие десять лет обеспечить такие объемов меди, которые необходимы на энергопереход и декарбонизацию. Ничего не получится. Мы просто не находим и не разрабатываем такого количества медных месторождений.
Дело не в том, что запасов меди на планете нет в принципе: общие резервы, включая те, что еще не были обнаружены, должны составлять, по оценкам ученых, 5,6 миллиарда тонн. Если брать лишь те месторождения, что уже разведаны и признаны перспективными для добычи с точки зрения рентабельности, то речь идет об объемах в 880 миллионов тонн.
Однако сектор добычи остается существенно недоинвестированным. Компании неохотно начинают разработку новых месторождений, не желая принимать связанные с такими начинаниями риски.
Конкретно у России с медью всё хорошо. Третье по величине в мире Удоканское месторождение, расположенное в Забайкальском крае, по планам должно быть запущено в эксплуатацию уже в этом году (ссылка).
3. Россия начала поставлять нефть в Пакистан. Причём сразу же был решён вопрос о выгодной нам валюте, в которой оплачиваются поставки (ссылка):
Пакистан оплатил первую поставленную в страну партию российской сырой нефти в юанях, заявил пакистанский министр нефти Мусади Малик в разговоре с Reuters. Он не стал раскрывать цену и скидку, с которой Исламабад получил топливо.
Министр рассказал, что объем этой партии составил 100 тыс. т, из которых 45 тыс. т уже находится в порту Карачи. По словам Малика, переработкой нефти займется пакистанская компания Refinery Limited.
Осталось договориться с Индией и некоторыми другими странами Азии о торговле в юанях.
Конечно, осуществлять расчёты в рублях и местных национальных валютах было бы приятнее. Но тут, к сожалению, мы упустили время, не успели нормально подготовиться за последние 10 лет. Хоть доля рубля в национальных расчётах будет расти, однако пока что реалистичным сценарием выглядит не перевод большей части экспорта на рубли, а перевод большей части экспорта на юани. Нас этот сценарий, впрочем, тоже устраивает. Грубо говоря, мы могли бы решить валютную задачу «на пять», но решили только «на четыре с плюсом».