Когда власти, например, воруют и протрачивают деньги — это понятно и привычно. Не очень здорово, конечно, когда чиновник строит себе на казённые деньги пятиэтажный особняк, но, в общем, можно как-то ужиться и со взяточниками.
Однако когда денег в бюджете хватает, когда времени с момента первого снегопада прошло уже десять дней, а власть по-прежнему не может расчистить улицы хотя бы на троечку… это уже напоминает мне всеобщую апатию из печальных рассказов про брежневские времена.
Хотя, возможно, вся проблема не в импотенции администрации города, а в назначаемости губернатора. Мэры небольших городков вокруг Петербурга выбираются гражданами, поэтому они честно чистят снег, зная, что неубранные улицы — очень сильный раздражитель для горожан.
Валентину Ивановну же мы не выбираем, поэтому мнение петербуржцев её, в общем, не волнует. Её задача минимум — сделать так, чтобы город не парализовало намертво и проблемы со снегом не попали в федеральные СМИ. Эта задача выполнена: практически на каждой улице Петербурга есть сейчас хотя бы одна проезжая полоса, а, например, Кольцевая Дорога и вовсе на некоторых участках расчищена чуть ли не до обочин.
Чистить же, скажем, тротуары губернатору банально не нужно. Ну, упадёт кто-нибудь, протискиваясь через сугроб. Ну, сломает ногу. И Б-г с ним. Не жарко и не холодно. Любопытный факт: за последние десять дней я видел больше падающих на улицах людей чем, наверное, за последние десять лет…
В принципе, надо отметить, что лично мне снегопад особых неприятностей не доставляет. В серьёзную пробку я в послеснегопадное время попадал только один раз. Клиренс в 25 сантиметров позволяет мне парковаться в снегу достаточно спокойно. Единственно, сильно раздражает обледенелая тропинка, протоптанная от моего двора до пешеходного перехода. Вчера я подскользнулся на ней и чуть не упал затылком прямо на проезжую часть.
Однако и с этой тропинкой я справлюсь: выйду сегодня в обед с лопатой и потрачу двадцать минут на её расчистку. Мне, компьютерщику, полезно поработать немного на свежем воздухе.
А вообще, конечно, как показывает нам история, демонстрация неспособности решить элементарные проблемы до добра не доводят. Люди не прощают слабости. Если бы подобная ситуация с улицами случилась в Москве, это был бы, думаю, вполне реальный повод начать паниковать и прозревать «перемены»…
Впрочем, повторюсь, снегопадогейт в Петербурге, скорее всего, не закончится ничем. В России 89 регионов, и среди этих 89-ти есть регионы, в которых всё гораздо хуже чем у нас.
Кстати, лирическое отступление. Вчера разговорился с одним чистящим снег таджиком. Вы, наверное, знаете, почему у нас столько гастарбайтеров именно из Таджикистана?
Дело в том, что там в девяностых годах несколько лет шла гражданская война, в результате которой экономика страны оказалась подорвана, а огромное количество людей сочли за благо уехать на заработки к нам. Сейчас примерно половина ВВП страны — деньги, заработанные гастарбайтерами в России. Среди едущих к нам таджиков, в отличие от гастарбайтеров из других стран, много умных и хорошо образованных людей, которые ни разу не являются авантюристами: при иных обстоятельствах они остались бы на своей родине.
Так вот. Вчера мой собеседник выдал любопытный прогноз. Как известно, во времена Пушкина типичным гастарбайтером был француз. Нанять француза для обучения своих детей было не только модно, но и вполне доступно по деньгам. Итог известен — французский стал вскоре главным языком аристократии, которым обязан был владеть любой благородный человек.
Поэтому, проводя историческую параллель, можно предположить, что через двадцать лет элита России заговорит… по-таджикски. И наших внуков ни разу не будут удивлять, например, большие вставки на таджикском языке в романах Пелевина и Акунина. Более того: эти вставки будут понятны даже без перевода, как не нуждаются сейчас в переводе фразы «I‘ll be back» или «I love you».
Ладно. Это всё было вступление. Пост, собственно, не о таджиках, а о сосульках. По всему Петербургу сейчас свисают с крыш огромные сосульки, угрожающие жизни и имуществу горожан. Любопытные могут заглянуть, например, вот сюда и ознакомиться с фотографиями бедствия самостоятельно.
Коммунальные службы, разумеется, сосульки чистят довольно вяло: с каждым днём число ледяных мин только растёт. Некоторые дома привлекают к работе добровольцев (это стоит, насколько мне известно, 2-5 тысяч рублей в день), но и добровольцев тоже не хватает. Более того, один альпинист уже сумел навернуться с крыши, к счастью, не насмерть (ссылка).
В связи с этим у меня вопрос к читателям. Почему сосульки счищают таким нелепым образом — залезая на крышу?
Почему нельзя сбивать сосульки, например, закреплённой на легковом автомобиле пятнадцатиметровой телескопической палкой, прямо с земли? Или, скажем, меткими выстрелами резиновыми пулями? Это будет всяко быстрее и безопаснее, чем обвязываться верёвками и балансировать на высоте.
Update 1: выношу весёлое из комментариев: шампуры для шашлыков за полмиллиона рублей (ссылка).
Update 2: красивые фото сосулек из Петербурга (ссылка).
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →