1. Страны Южной Америки планируют создать единую региональную валюту, чтобы потеснить доллар и евро на южноамериканском континенте (ссылка 1, ссылка 2):
Президент Бразилии Лула да Силва и президент Аргентины Альберто Фернандес выпустили совместную статью о важности введения единой южноамериканской валюты, на примере евро в Еврозоне (источник).
А началось обсуждение этой темы еще 3 года назад. Так, в 2019 году тогдашний президент крупнейшей в Южной Америке Бразилии Жаир Болсонару выступил с инициативой по созданию единой южноамериканской валюты в рамках нескольких стран, союз которых назван «МЕРКОСУР» (Mercado Común del Sur) — это общий торговый рынок между Парагваем, Бразилией, Уругваем и Аргентиной.
МЕРКОСУР является также политическим и экономическим объединением по примеру БРИКС. <…>
Для чего президенты предлагают ввести общую валюту:
Для использования её в финансовых потоках и торговле между странами;
Для уменьшения внешнеэкономических рисков, уязвимостей и зависимости от доллара;
Бразилия, к примеру, могла бы взять в этом союзе примерно такую же роль со своей валютой, как и Германия с евро в Еврозоне. Судя по всему, первоначальный проект будет пока охватывать только две страны из МЕРКОСУР — Аргентину и Бразилию, а в случае успеха и целесообразности, распространится и на другие государства Южной Америки. И, судя по всему, страны не будут отказываться (по крайней мере первое время) от собственных валют, а будут вести параллельное использование общей валюты со своими.
Рабочим названием новой валюты может стать “сур” – что означает “юг” на испанском. Единая валюта может помочь в торговле экономикам Латинской Америки, которые сейчас переживают не лучшие времена. Например, та же Аргентина ещё толком не отошла от дефолта двухлетней давности.
Сейчас сформировались благоприятные условия для интеграции Латинской Америки в одно пространство – не только торговое, и но валютное, ведь почти во всех странах континента к власти пришли левые силы. К этой интеграции особенно активно призывает Венесуэла – надеясь таким образом минимизировать для себя риски попадания в торговую блокаду, какую ей устраивали Колумбия и Бразилия ещё пару лет назад.
В случае создания единой латиноамериканской валюты она будет представлять 5% мирового ВВП. Это не так мало – для сравнения, за евро стоит 14% от мирового ВВП. Единая валюта может позволить Латинской Америке активнее конкурировать в торговле – и стать более независимыми от США.
2. На Западе недовольны тем, что Бразилия не желает вмешиваться в конфликт с Россией (ссылка):
Высказывая свою позицию относительно конфликта на Украине, президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва отвесил канцлеру Германии Олафу Шольцу двойную пощечину, пишет немецкое издание Junge Welt.
Комментируя свою точку зрения, журналисты указали, что в ходе встречи с канцлером ФРГ бразильский лидер дал понять, что Бразилиа не заинтересована в передаче вооружений Киеву. «"Бразилия — страна мира", — объяснил Лула да Силва, и косвенно это означает, что Германия, которая любила изображать из себя мнимую миролюбивую державу, стала страной, которая находится в состоянии войны», — отмечается в статье.
Второй пощечиной авторы статьи назвали отказ Бразилии примкнуть к осуждающим действия России странам — вместо этого Лула да Силва выступил за проведение переговоров между конфликтующими сторонами. В Junge Welt подчеркнули, что бразильский политик «позиционирует Бразилию не только между Украиной и Россией, но и фактически между Россией и Западом: как самостоятельный полюс силы».
3. Россия расширяет своё присутствие в Африке. Мы собираемся строить базу на Красном море – одном из важнейших мировых торговых путей (ссылка):
Глава МИД Сергей Лавров посетил Судан, Москва выполнила условия Хартума, суданские военные дали согласие на сделку.
"Россия сняла все наши опасения. С военной стороны сделка одобрена", — пояснил источник агентства.
Соглашение вступит в силу после создания в Судане гражданского правительства и законодательного органа, которые ратифицируют документ.
Соглашение о создании пункта снабжения Военно-морского флота (ВМФ) России в Судане подписано в ноябре 2020 г.
По договору, максимальная численность личного состава базы не превысит 300 человек. Одновременно на базе смогут находиться не более четырех российских кораблей.