Школьника нельзя оставить дома одного — сломает что-нибудь или съест. Поэтому у нас есть школы. Сдал ребёнка утром, пошёл на работу. В школе у ребёнка энергию выпили, так что даже если он домой вернётся на раньше вас, на крупные пакости сил у него уже не будет. Без школ, пожалуй, было бы сложнее. Незанятый подросток — потенциальный преступник.
Со студентами таких проблем нет. Студент — существо аморальное, готовое ради зачёта на что угодно, но всё же взрослое, самостоятельное. Студента можно оставить дома на весь день и надеяться, что к вашему возвращению квартира будет в относительном порядке.
Из-за этого фактора онлайн-образование особенно опасно именно для вузов. Обычный школьник с трудом может учиться на дистанционке, ему нужен строгий надзиратель с хлёсткой деревянной указкой в руках. Студент на дистанционке учиться уже способен, а если не способен, так от традиционного очного вуза такому ленивому студенту пользы тоже не будет.
Осознавая нависшую над ними угрозу, вузы пытаются робко выползать в онлайн, создавать курсы дистанционного обучения. Ректор ВШЭ рассказывает, что получается пока что плохо. Так, к примеру, половина вузов вообще пока что не сумела выйти в интернет:
https://rg.ru/2021/12/13/rektor-vshe-universitety-dolzhny-stat-cifrovymi-obrazovatelnymi-ekosistemami.html
Я видел онлайн-курсы тех вузов, которые в интернет выйти таки смогли. По большей части это печальное зрелище: сканы учебников, любительские видеозаписи лекций и примитивные тесты в духе «вот вам матрица, найдите её определитель. Варианты: А, Б, В, Г».
Ректор ВШЭ полагает, что лучшие вузы станут «экосистемами», будут органично сочетать офлайн и онлайн, станут большими и гибкими.
Лично я настроен менее оптимистично. Есть несколько объективных причин, которые мешают типичному вузу хотя бы на пару метров высунуться из границ своей физической территории.
1. Интернет сделал мир плоским. В вузе преподаватель теормеха Иван Иванович конкурирует со вторым преподавателем теормеха, Иваном Никифоровичем. Если один преподаёт плохо, а второй — посредственно, оба в порядке. На фоне друг друга и на фоне студентов они выглядят вполне достойно.
В интернете Иван Иванович конкурирует уже с тысячью русскоязычных преподавателей теормеха. Из них двести преподают хорошо, двадцать — отлично, а трое по-настоящему талантливы, объясняют интересно и понятно. Шансов выиграть у вот этих троих талантливых у Ивана Ивановича нет. Ему остаётся только делать видео по узким нишевым темам, которые будут собирать по 50 просмотров каждое.
2. В вузах маленькие зарплаты. Долго объяснять почему, но это так. В детских садах и вузах зарплаты откровенно маленькие, в школах — средние или выше среднего. Сложилось исторически, и навряд ли изменится в обозримой перспективе.
Из-за этого среди преподавателей много тех, кто пошёл в вуз от отчаяния и безысходности. Допустим, джава-программисту платят 160 тысяч рублей в месяц, а преподавателю джавы в вузе платят 40 тысяч рублей в месяц, при этом условия работы в вузе гораздо хуже. Понятно, кто при таких раскладах осядет в вузовских стенах.
3. Иногда преподаватели находят источники дохода вне вузовской учебной программы. Кто-то получает гранты на исследования, кто-то зарабатывает репетиторством, кто-то вербует таланты для тех, кто готов за такую вербовку щедро платить.
Вкладывать силы в создание хорошего онлайн-курса таким «совместителям» нет смысла. Их основной заработок от этого или не изменится, или даже пострадает, так как они лишатся прямого контакта со студентами.
4. Допустим, талантливый преподаватель некого вуза всё же сделал отличный курс. По законам интернета победитель получает всё, так что у него будет огромное количество подписчиков.
Следующий очевидный шаг — уволиться из вуза, в котором курсы предлагают делать в свободное от лекций время, и начать делать курсы самостоятельно, на открытых площадках, чтобы получать не 3 тысячи рублей доплаты, а 80% от всего дохода с курса.
5. Типичный вуз — это громоздкая бюджетная структура с тяжеловесной бюрократической иерархией. Как показывает опыт, такого типа структуры могут одолеть современные информационные технологии только одним способом: нанять талантливого руководителя, дать ему большой бюджет и развязать ему руки. Тогда этот руководитель может создать «под крылом» материнской организации сильную коммерческую структуру с высокооплачиваемыми айтишниками, улыбчивыми кадровиками и синеволосыми дизайнерками.
У крупных банков, например, или у госкорпораций такое получается. Но подавляющее большинство вузов по этому пути пройти не сможет: бюджеты зажмут, хорошего руководителя нанять не смогут, нормальные зарплаты установить не разрешат, мешать рабочему процессу будут в режиме 24 на 7.
6. Учебные программы вузов намертво привязаны к директивам Минобрнауки и разным жёстким нормативам. Всё это освящено и зацементировано традициями классно-урочного образования. В результате вузовские онлайн-курсы представляют собой бледную копию офлайна.
Представьте: двадцатый век, начинается эпоха кино. Театры думают: у нас всё есть, чтобы овладеть этим рынком. Будем играть спектакли как обычно, но поставим в зрительский зал кинокамеру, чтобы потом продавать плёнки в магазине для театралов…
Вот так и с вузами. Возможностей у онлайна гораздо больше: индивидуальные программы, совместные обсуждения, умные тренажёры, старшие ученики… использовать новые возможности нужно обязательно, так как конкуренты не дремлют. Как показывает опыт, единицы вузов попытаются двинуться в направлении новых возможностей, но неизбежно провалятся, так как традиции будут многотонной гирей тянуть их назад.
7. Работать в интернете надо уметь. Нужны хорошие интерфейсы, удобный поиск. Что ещё важнее, нужно уметь работать с сообществом. Если не уметь, получается как с «русской википедией», на которой вот уже много лет закапывают бюджетные деньги то чиновники, то политики, то авторы старорежимных энциклопедий.
Телегу ставят впереди лошади. Надо сначала найти человека, который умеет работать в интернете, чтобы он создал правильную структуру. Потом уже эту структуру можно насытить преподавателями конкретных предметов. В реальности всё наоборот: берут кучу справочников, озвучивают их и выкладывают получившуюся кашу в интернет. С сообществом или не общаются вовсе, или общаются через губу. Ах, да, и это всё при участии «интернет-экспертов» — инстаграм-блогеров, набравших популярность на фотографиях чужих котиков и собственных изгибов.
Как итог, никакой «экосистемой» традиционные вузы не становятся. На Западе ситуация немного другая, но вот конкретно в наших широтах на вузовские сайты без слёз не взглянешь. В качестве обучающих курсов нам предлагают любительскую самодеятельность, по качеству плавающую где-то на уровне индийских видео с Ютуба. Понятно, что ни о какой окупаемости и речи не идёт: количество просмотров находится на фоновом уровне, что-то типа «посмотрели авторы, их семьи и 3% от студентов потока, которым адрес видео написали на доске».
Конкурировать с серьёзными, созданными по законам интернета системами, — от Яндекса, от Сбера, от прочих крупных игроков, — российские вузы не могут в принципе. Конкурировать с инди-системами от небольших прорывных коллективов — тоже. Поэтому трезвым ректорам приходится делать выбор между двумя вариантами. Или встраиваться в большую экосистему, созданную одним из наших технологических гигантов, или сосредотачиваться на своих офлайн-возможностях — на физическом доступе к серьёзным лабораториям, на завуалированной торговле дипломами или на отсрочке от армии, например.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →