Естественная реакция работника на подобную наглость со стороны работодателя — обида и возмущение. Любое снижение зарплаты воспринимается как грабёж. И этим эмоциям есть своё объяснение.
С точки зрения работника, его договор с фирмой выглядит следующим образом: он продаёт условный килограмм своей работы за условный рубль. А работодатель пытается вместо полновесного рубля подсунуть жалкие восемьдесят копеек. Это кажется форменным жульничеством.
Ну, как если бы Вы пришли в ресторан, пообедали бы, а потом, ковыряясь зубочисткой в зубах, заявили бы: всё хорошо, очень вкусно, но я заплачу Вам на 20% меньше. Нет-нет, с едой всё в порядке, обслуживание тоже меня устраивает, официантки — лапочки и красавицы. Просто я решил, что заплачу вот столько. Что-то не нравится? Тогда не пускайте меня больше в свой ресторан, я не навязываюсь.
Вот примерно так сотрудник воспринимает тяжёлые слова работодателя: «Теперь, Григорий Палыч, Ваша зарплата будет меньше на 20 процентов». С маленьким нюансом. В отличие от ресторана, в котором набивает брюхо едой по сто человек в день, у Григория Палыча «клиент» только один: работодатель. Отказаться от этого клиента означает остаться без средств к существованию. Поэтому предложение «терпи или увольняйся» выглядит вовсе не деловым предложением снизить цену, а выкручиванием рук и гнусным шантажом. Ну, стандартный грабительский выбор между плохим и очень плохим.
Хорошо. Допустим, сотрудник известие о снижении зарплаты выслушал, переварил, стравил в курилке первые эмоции. Какие у сотрудника есть варианты ответных действий?
Классических вариантов два.
Вариант первый: залезть на сайт по трудоустройству и начать искать новую работу. В самом деле, какой смысл рвать горб за копейки, если можно найти нормальное место, с нормальной зарплатой? Место, где оклад будут повышать, а не понижать?
В общем, ещё год назад, новое место, скорее всего, быстро нашлось бы. После чего можно было бы красиво хлопнуть дверью либо заставить работодателя откатить зарплату до прежнего уровня.
Сейчас, однако, на дворе кризис. Новых мест мало. И зарплаты там, увы, очень низки. Смысл платить много, если на любую вакансию выстраивается длинная очередь из желающих работать? Как говорят мои сородичи украинцы, дураков нет.
Это значит, что поиски новой работы или закончатся неудачей или, как минимум, сильно затянутся.
Вариант второй: начать меньше работать. Ну, действительно — мы все знаем, что в разных фирмах на одной и той же должности можно получать разные деньги. Потому что, скажем, в фирме «Северный Труд» надо пахать с утра до вечера, а в фирме «Майская Сиеста» нужно вяло шевелиться только два-три часа в день, распивая в остальное время кофе с кроссвордами.
Следовательно, раз уж нам начали платить как лодырям, наверное, и спрашивать будут мягче, как с лодырей. Вот мы и будем работать как лодыри. С ленцой.
Логично?
Увы, логично. Многие сотрудники ровно так и поступают. Начинают приходить на работу на полчаса позже, а уходить — ровно в семь. Перестают испытывать стеснение, занимаясь на работе личными делами. И смотрят на работодателя, как жена на мужа-алкоголика: «Что ты тут ноешь? Денег от тебя нет, ещё и нудишь».
Просьбы работодателя, например, пройти в нерабочее время курсы повышения квалификации с недоумением игнорируются. Какое, дескать, нерабочее время? Вы мне платите меньше, я теперь по вечерам подрабатываю на стороне.
Теперь давайте посмотрим, как выглядит ситуация с другой стороны: со стороны владельцев фирмы.
Допустим, до кризиса у них был доход в сто рублей, из которых на зарплату уходило сорок. Сейчас же выручка упала до шестидесяти рублей и тратить на зарплату больше 24 рублей никак не получится — хоть уши себе отрежь. Следовательно, фонд зарплаты необходимо урезать. (На всякий случай, для далёких от предпринимательства френдов. Тратить на зарплату больше 40% дохода для большинства видов бизнеса — нереально. Так как есть и другие расходы, типа налогов, аренды и прочая, и прочая).
С другой стороны, клиенты стали требовательнее. Часть клиентов продавила скидки, часть стала хуже платить, а часть клиентов потребовала более выгодные условия за те же деньги.
Таким образом, чтобы не оказаться между ножницами доходов и расходов, у работодателя не остаётся другого выхода как уменьшать зарплаты. То есть, пытаться выжить за счёт сотрудников.
Имеют сотрудники моральное право сказать работодателю, что его проблемы — это его проблемы, и их они не волнуют?
Теоретически, конечно, такое моральное право у сотрудников есть. Однако давайте таки не будем забывать, что «рынок труда» называется именно рынком труда, а не «складом труда» и не «магазином труда». Если в твою спину дышат желающие занять твоё место, у тебя не остаётся другого выхода, как входить в положение работодателя.
Вернёмся теперь ко второму варианту действий: варианту «работать с ленцой». Как думаете, что сделает начальник с начавшим халтурить подчинённым?
Объясню на примере.
Допустим, в отделе работает два менеджера. Внезапно им понижают зарплату. И, одновременно, начальство требует по пятницам обзванивать клиентов и сдавать по этому обзвону дополнительный отчёт. Ну, раньше не требовалось делать ничего такого, а теперь внезапно стало нужно. Вынь да положь откуда-то лишние полдня.
Менеджер Вася обиделся и тихо обзвон просаботировал. Никакой дополнительной оплаты за этот обзвон не предусмотрено, так чего стараться? Шли бы, дескать, в баню эти экономные жлобы со своими нелепыми требованиями и дурацкими обзвонами. Потерпят.
Менеджер Петя тоже снижению зарплаты не обрадовался, но звонить таки начал. Ход мыслей у него был иным: начальство сказало сделать — значит надо сделать.
Теперь, внимание, вопрос. Если клиентская база ужмётся и начальству потребуется сократить одного менеджера, кого он сможет с лёгким сердцем отправить на улицу?
Конечно же, обиженного Васю, который сам выдал начальству в руки повод для своего увольнения: не выполнил приказ.
На всякий случай. Я вовсе не хочу сказать, что руководство непременно будет нагружать Вас новой работой с целью уволить Вас. Всё получится само собой. Те, кто примет новые правила игры — продолжат работать. Те, кто откажутся играть по новым правилам — будут искать себе другую команду.
Подведу итог.
Помните статью про «Справедливый мир»? В голове у каждого из нас есть представления о справедливости. В частности, у нас в голове есть представление о некой справедливой стоимости нашего труда. И если наш труд пытаются купить дешевле, мы воспринимаем это как надувательство — нечестную сделку.
Так вот. Хорошо это или плохо, мы живём сейчас в относительно рыночной экономике. Поэтому «справедливый» размер нашей зарплаты зависит исключительно от наших безработных коллег. Готовы безработные заменить нас за 100 рублей? Значит мы стоим 100 рублей. Готовы заменить нас за 50 рублей? Значит мы стоим только 50.
Ну а сколько лет мы проработали в фирме, какой богатый у нас опыт, какого цвета корочка у нашего диплома о высшем образовании и какой у нас размер бюста… это всё лирика. Циничное руководство (а другого не бывает, ага) всё равно будет оценивать наш труд исходя из одного единственного параметра — стоимости наших «аналогов». То есть, исходя из минимальной суммы, за которую можно безболезненно найти нам замену.
И это значит, что после понижения зарплаты выбор у сотрудников простой. Или стиснуть зубы и начать работать больше, или искать себе новую работу.
PS: Есть ли где-нибудь статистика: сколько процентов сбитых насмерть пешеходов имели права? И сколько всего процентов россиян имеют права? Хочу сравнить эти две цифры.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →