Журналисты привыкли рассматривать приватизацию девяностых однобоко: пришли какие-то мутные личности, оформили на себя народное добро в виде заводов, газет и пароходов. Но ведь заводы-то как раз были в то время весьма сомнительным вложением средств, очень многие из них в итоге разорились. А вот квартиры, — такое же народное добро, — только росли в цене. И никакой справедливостью в ходе приватизации квартир даже не пахло.
Судите сами: до 1992 года почти всё жильё в СССР было государственным, то есть народным. Государство заботилось о том, чтобы у каждого была крыша над головой, но не позволяло, например, купить сразу две квартиры, чтобы одну из них сдавать. Люди жили в разных по размеру и качеству квартирах, это правда, но только потому, что государство пыталось при помощи системы очередей максимально ровно размазать маленький кусочек масла по огромному ломтю хлеба.
С приходом капитализма все эти государственные квартиры начали оформлять в собственность. Справедливо было бы подсчитать общий объём жилья и выдать каждому по 15 квадратных метров, ибо примерно столько приходилось на каждого россиянина при Горбачёве. Так как города разные, москвичам следовало бы выдавать, скажем, по 4 квадратных метра на человека, а жителям Воркуты — по 100 квадратных метров.
В реальности, как вы знаете, никакой справедливостью и не пахло — кто успел, тот и съел. Одни бесплатно хапнули у государства большую трёшку в пределах Садового кольца, которую можно продать сейчас за несколько десятков миллионов рублей, тогда как другим досталась промёрзшая комната барака в вымирающем посёлке городского типа, за счастье избавиться от которой приходится ещё и доплачивать.
Если бы наше государство было по-настоящему народным, оно бы, конечно, оценило сейчас стоимость всех квартир и нивелировала разницу деньгами. Приватизировал большую квартиру в столице — доплати в бюджет 25 миллионов рублей. Приватизировал кукиш с маслом — получи 1,5 миллиона рублей компенсации из бюджета. Не хочешь или не можешь доплачивать за халяву 1992 года — сдавай квартиру обратно государству.
Блогер val_oper, который указал в комментариях к недавнему посту на казус с приватизацией квартир, изложил и ещё несколько любопытных соображений по поводу приватизации:
https://olegmakarenko.ru/2086343.html?view=comments#t793738183
1. Приватизация началась раньше. Где-то с конца 1980-х по мутным серо-чёрным схемам. Не проводить её в начале 1990-х означало смириться с тем, что она так и пойдёт дальше.
2. Ваучеры придумал не Чубайс. Они вообще хотели денежную приватизацию провести. Но Верховный Совет настаивал на именных ваучерах и неименной ваучер стал компромиссом. Но по сути никакой разницы между обменом ваучера на бутылку и обменом акции на бутылку нет.
3. Ваучерная приватизация была несправедливой, ибо была привязана к региону. В одном регионе на ваучер того же Газпрома давали N акций, а в другом — в десять раз больше, иногда и ещё больше.
4. Одновременно стартовала квартирная приватизация, когда общенародный жилищный фонд был роздан по прописке. И кто-то получил 5 комнат в Москве, а кто-то 1 комнату в коммуналке в посёлке городского типа Десять лет без коммунизма. Однако о ней никто не вспоминает. Ещё и дети были лишены права приватизации с 92 по 94 год.
5. Залоговые аукционы были проведены, потому что план в бюджет давать было надо, а продажу запретили. Да и активы, мягко скажем, были проблемные. С долгами, в том числе бюджетными. Нефть на момент приватизации стоила 6-10 долларов за бочку.
Только для справки, пакет 25%+1 акция Связьинвеста был продан в 1998 на 1250 млн. дешевле, чем приобретён в 1997. Норильский Никель при отрицательной балансовой стоимости был продан за 170 млн. И в течение 10 лет и Счётную палату, и прокуратуру и суды всё устраивало.
6. Я Коха процитирую: за это время у всех, включая Счетную палату, Генеральную прокуратуру и тех, кто участвовал в этих аукционах и не победил, у всех у них была возможность оспорить эти аукционы в суде. Предъявить иски с ровно этой аргументацией: что сделка была притворной, что деньги брали у того, кто впоследствии взял эти деньги в кредит (то есть Минфин), и так далее. Все эти аргументы вполне могут составить предмет иска, и на этом основании сделка может быть признана притворной, подлежащей расторжению, и так далее. Более того, некоторые из проигравших, в частности «Инкомбанк», от лица фирм, которые он учредил для участия в аукционе, в такого рода судебных разбирательствах участвовали. И ни одного суда ими выиграно не было. Если юристы утверждают, что сделка притворна, то надо подать в суд, но никто этого не делает. Постоянно происходит сотрясение воздуха.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →