Хроники гибнущего Запада

…новая Франция стала для многих непригодной для жизни…

Насилие повсюду — как репетиция внутренней войны… альянс крайне левых и погромщиков, крушащих по субботам улицы французских городов, — «антикапиталистов», для которых «хороший коп — это мёртвый коп»…

…интеллектуальный вакуум в стране таков, что никто не знает, как восстановить авторитет власти… глава государства, желая польстить «миллионам молодых и не очень молодых» новых африканских и арабских французов, дистанцируется от стражей порядка, примкнув к жертвенной риторике меньшинств…

Радикальная печать, неутомимая в своих нападках на правительство, в отношении трестов хранила гробовое молчание, что являлось вполне естественным, в особенности если принять во внимание, что им принадлежали самые крупные и влиятельные ежедневные газеты в обеих столицах.

В планы этой группы входило заигрывание с представителями наших оппозиционных партий. Вот почему Максиму Горькому Сибирским банком были даны средства на издание в Петербурге ежедневной газеты «Новый Мир», большевистского направления, и ежемесячного журнала «Анналы». Оба эти издания имели в числе своих сотрудников Ленина и открыто высказались на своих страницах за свержение существующего строя.

Знаменитая «школа революционеров», основанная Горьким на острове Капри, была долгое время финансирована Саввой Морозовым — общепризнанным московским «текстильным королем», — и считала теперешнего главу советского правительства Сталина в числе своих наиболее способных учеников. Бывший советский полпред в Лондоне Леонид Красин был в 1913 году директором на одном из Путиловских заводов в Петербурге. Во время войны же он был назначен членом военного промышленного комитета.

На первый взгляд совершенно необъяснимы побуждения крупной буржуазии, по которым она поддерживала русскую революцию. Вначале правительство отказывалось верить сообщениям охранного отделения по этому поводу, но факты были налицо.

При обыске в особняке одного из богачей Парамонова были найдены документы, которые устанавливали его участие в печатании и распространении революционной литературы в России. Парамонова судили и приговорили к двум годам тюремного заключения. Приговор этот, однако, был отменен, в виду значительного пожертвования, сделанного им на сооружение памятника в ознаменование трехсотлетия Дома Романовых. От большевиков к Романовым — и все это в течение одного года!

«Действия капиталистов объясняются желанием застраховать себя и свои материальные интересы от всякого рода политических переворотов», доносил в своем рапорте один из чинов Департамента полиции, который был командирован в Москву расследовать дело богатейшего друга Ленина — Морозова. «Они так уверены в возможности двигать революционерами, как пешками, используя их детскую ненависть к правительству, что Морозов считает возможным финансировать издание ленинского журнала «Искры», который печатался в Швейцарии и доставлялся в Россию в сундуках с двойным дном. Каждый номер «Искры» призывал рабочих к забастовкам на текстильных фабриках самого же Морозова. А Морозов говорил своим друзьям, что он «достаточно богат, чтобы разрешить себе роскошь финансовой поддержки своих врагов».

Самоубийство Морозова произошло незадолго до войны, и, таким образом, он так и не увидел, как его имущество по приказу Ленина было конфисковано, а его наследники брошены в тюрьмы бывшими учениками морозовской агитационной школы на острове Капри.

Батолину же, Ярошинскому, Путилову и Парамонову и многим остальным удалось избежать расстрела в СССР только потому, что они своевременно бежали.