Крупнейшие компании России, детский труд в СССР и Ленин про олигархию и госкапитализм

Когда мы росли, время было таким, что ребёнок был практически рабом. Причем и для родителей, и для школы. Страшно вспомнить, сколько у меня, например, было обязанностей по дому – причем вполне взрослых. Мать всё время была на работе, и надо было к её приходу, как Золушке – посуду помыть, дома прибраться, в магазины сходить и т.д. (А ходить в магазины в 1970-е и 1980-е у нас в провинции это было то ещё развлечение – дикие очереди даже за молоком и хлебом).

Плюс у нас был огромный огород и всякие кролики-куры – это занимало просто огромную часть моей жизни, причем начиная с очень ранних лет.

И это у меня еще не имелось младших братьев-сестер. У меня была подруга, которая по полной программе нянчилась с младшей сестрой. Т.е. подруге было всего 7 лет, но она часто полностью отвечала за трёхлетнюю сестру, кормила её, спать укладывала и т.д. Часто она даже гулять не выходила – родители не велели, надо за сестрой смотреть.

И это ещё не самый худший вариант. Потом у меня появилась ещё одна подруга, которая была старшей дочерью в семье, где пятеро детей, из них трое мальчишки. Там вообще ад – перечень её обязанностей был такой, что не каждая взрослая баба справится.

И до кучи мы с этой подругой, начиная класса с 5-6 (по старому), каждый день ходили мыть полы в поликлинику, где подрабатывала её мать. Только мыли мы вместо неё - я лично для того, чтобы мы скорее гулять пошли, а ей приходилось, потому что велели (денег она с этого никаких не имела, это было нормально – надо родителям помогать. Кстати, карманных денег нам, конечно, не давали – мы сами зарабатывали себе. Я начала работать с 16 лет и когда два года училась в педучилище, то вечерами работала уборщицей).

И мы сами строили свою жизнь и помогали, помогали и помогали родителям. Точнее, делали чуть ли не всё, потому что родители же работают. И даже все каникулы проводили на огороде – прополка и полив лежали исключительно на нас.

Кстати, о каникулах. Начиная с первого класса, у нас была летняя практика. В младших классах неделю, потом в более старших классах срок увеличивался, и помню, после 9 класса этой практики был уже месяц. МЕСЯЦ школьных каникул просто съедался. И эта практика могла оказаться где-нибудь в середине июля, и ты такой вроде отдыхаешь (ну как отдыхаешь – полешь морковку на мамкином огороде), но у тебя еще впереди практика, и это страшно давит на психику, потому что НЕОХОТА на нее идти).

В младших классах мы на практике работали на пришкольном участке – все та же прополка-полив и т.п. (до сих пор любопытно, куда отправлялись эти помидоры и огурцы, потому что в школьной столовке я их что-то не видела).

А потом уже шла всякая экзотика. За школьные годы довелось поработать и на маслосырзаводе – причем наравне со взрослыми рабочими, и в лесхозе – пропалывать ёлки и сосны (та ещё работенка, они же колются), нянечкой в детском саду, ну и, конечно, откатать своё на швейной фабрике, (мы в школе попутно получали профессию швеи-мотористки).

Помимо летней практики, нас в школе постоянно куда-то гоняли – то доски укладывать, то дрова носить, то на стройку кирпичи подавать. (Это даже показано в "Выше радуги" – фильме моего поколения).

Само собой, мы ещё дежурили по классу и мыли полы (и что-то у меня это ностальгии не вызывает – поднять все стулья на парты, подмести, а потом ещё реально мыть целый класс. И это ещё ладно, когда у тебя мирная девочка – соседка по парте, и вы обе дружно моете пол. А вот если твой сосед какой-нибудь хулиган с соответственными дружками, то это дежурство в пытку превращалось).

И я уж молчу про картошку – каждую осень мы целый сентябрь ползали по колхозным полям, таская ведра с картошкой. Начиная со второго класса. Восьмилетние дети. С огромными ведрами.

У нас места северные, с середины сентября начинались дожди, холод, иногда снег. И вот ты голыми руками в этой ледяной грязи копаешься, картошку из неё добываешь, а потом мокрое тяжелое ведро тащишь к трактору. И зачем я вообще это вспомнила, даже грустно стало. :(
Видели ли мы какие-то деньги от этого? Конечно, нет. Я даже не знаю, куда и кому они уходили.

Правда, в это все попало не только наше поколение, старшие тоже это все огребли. Но мы были практически последними, кто это все испытал. Когда я закончила школу, уже пошли всякие новые веяния, отмена учебной практики, да и всякие молокозаводы, колхозы и швейные фабрики стали накрываться – гонять школоту уже было некуда.

И мы остались одинокие и замерзшие под этим ветром перемен. Те, кто был старше, успели так или иначе ухватить какие-то советские плюшки. <…>

Наши родители, которые гоняли нас как сидоровых коз, теперь требуют от нас заботы, тепла, ухода. Причем они сами нам всего этого не давали – они же работали с утра до ночи, им было некогда, они же строили социализм, пятилетка в три года, все дела.

И родители жили ради работы, ради каких-то своих целей. Родители были центром, а дети на периферии – сами пообедали, с ключом на шее погуляли, сами уроки выучили, сами прибрались, сами ужин на всех приготовили, сами в кружок записались, сами на прием к врачу в 8 лет сходили (это не выдумки, так примерно проходило и моё детство и детство моих сверстников).

Воспитание сводилось к проверке дневника и нотациям – "ты все делаешь не так, почему двойка, почему пол не вымыт, где куртку порвала?"

Но теперь мы должны предоставить родителям безусловную любовь, которую нам вообще не давали, комфорт и ухоженную старость.

При этом сейчас семьи детоцентристские. То есть мы своим детям уже должны предоставить всё – не дай бог их обидеть, не дай бог им не дать всего, что им потребуется.

И мы возимся с этими детьми, водим по кружкам, покупаем всякие прибамбасы, развлекаем, лечим в лучших клиниках, вывозим на море, даём карманные деньги и т.д.