А другой шляется, в сорных ящиках питание ищет

Мастерски меня сегодня подъебал френд delph_town_morn. Во вчерашнем посте я назвал Марши Несогласных ребяческим бунтом, а delph_town_morn поинтересовался, не считаю ли я ребяческим бунтом, например, борьбу против холеры. Я задумался.

Вопрос-то и в самом деле непростой. Действительно — почему протестовать против правительства — это глупый бунт, а бороться с холерой — достойное дело?

Как и полагается серьёзным учёным, начнём с определения.

Бунт — это агрессивные действия по отношению к власти.

Холера, кстати, сразу под это определение не подходит. Холера — это ведь не власть, верно? Следовательно и бунтовать против холеры мы не можем, как бы ни старались. Бунтуют всегда против начальства.

Подростковый бунт — это, соответственно, бунт против родителей. Родители требуют стричь ногти? Не будем стричь. Родители требуют хорошо учиться? Не будем учиться. Родители требуют говорить вежливо и не ругаться матом? Хуй!

Конечно же, делать что-либо «назло» — не самая разумная стратегия поведения. Тем не менее, протестовать — абсолютно естественно для человека. Помните анекдот про русского, который прыгнул с моста только потому, что это было запрещено? Так вот. Это, на самом деле, вовсе не анекдот. Именно так всё в жизни и происходит.

Михаил Литвак, кстати, широко раскрыл тему «назло» в своём «Принципе Сперматозоида». Дескать, самый лучший способ заставить человека съесть яблоко — запретить ему есть яблоки.

Стратегия «назло» — это, по сути, военные действия. Когда одна из главных задач полководца — нанести урон врагу.

Вернёмся теперь к нашим Маршам Несогласных. Находятся они в состоянии войны с властью?

Несомненно. Из их самоназвания (Несогласные) и из их речей про «монопольно властвующую бюрократию» недвусмысленно следует — с властью они именно что воюют. Следовательно, Несогласные — бунтовщики. Ведут войну с властью и, как и полагается на войне, пытаются нашей власти всячески навредить.

Я, наверное, цитировал уже известный диалог Шарикова и профессора Преображенского. Полагаю, не грех процитировать его и ещё раз:

— Зина, — тревожно закричал Филипп Филиппович, — убирайте, детка, водку, больше уже не нужна. Что же вы читаете?
В голове у него вдруг мелькнула картина: необитаемый остров, пальма, человек в звериной шкуре и колпаке. «Надо будет Робинзона»…
— Эту… Как ее… Переписку Энгельса с этим… Как его — дьявола — с Каутским.
Борменталь остановил на полдороге вилку с куском белого мяса, а Филипп Филиппович расплескал вино. Шариков в это время изловчился и проглотил водку.
Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:
— Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного.
Шариков пожал плечами.
— Да не согласен я.
— С кем? С Энгельсом или с Каутским?
— С обоими, — ответил Шариков.
— Это замечательно, клянусь богом. «Всех, кто скажет, что другая…» А что бы вы со своей стороны могли предложить?
— Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять все, да и поделить…
— Так я и думал, — воскликнул Филипп Филиппович, шлепнув ладонью по скатерти, — именно так и полагал.
— Вы и способ знаете? — Спросил заинтересованный Борменталь.
— Да какой тут способ, — становясь словоохотливым после водки, объяснил Шариков, — дело не хитрое. А то что же: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках питание ищет...

Знакомая логика, ага? Цитирую из Несогласных:

Фактически в одной стране мы имеем две России: одна (1-2% населения) купается в роскоши (недаром по количеству долларовых миллиардеров мы не отстаем от развитых государств) и еще 10-15% живет за счет обслуживания нужд самых обеспеченных, а другая – не менее 40% ежедневно борется за выживание, считая каждую копейку.

Короче, когда я слышу «не согласен», в голове неизменно всплывает Шариков и его метод: «взять всё, да и поделить». А Путь Шарикова мне не особо близок.

Впрочем, возможно, и есть в Несогласных своя сермяжная правда. Возможно, общество и должно проделать этот путь — от ребёнка ко взрослому — через бунтующего подростка.

Сначала, во времена СССР, советские люди были детьми. Колхозники и рабочие с песней и улыбкой выполняли распоряжения партии. Им на смену пришли подростки-жопоголики девяностых, от Невзорова до Несогласных. Которые находят повод возмутиться даже Олимпиадой в Сочи. Ну а в ближайшем будущем нам следует ожидать взрослых граждан, которые будут относиться к власти как к партнёру, а не как к хозяину и не как к врагу.

• Donate to this author